— Мне обещали лоботомию.
— Лоботомия — это неплохо, — согласилась Земфира Варваровна. — После нее уже ничего не страшно. Будешь как цветок в горшке.
— Поскорее бы, — слабо улыбнулась Аня. — А то лечат, лечат — и все без толку.
Неожиданно в палату влетел медбрат Володя, непривычно озабоченный. Придирчиво оглядел, поправил на безумных одеяльца.
— Ну-ка, девочки, тихо! К нам едет ревизор.
— Кто такой? — спросила Земфира Варваровна.
— Неважно. Доктор знаменитый. Запомните, если кто лишнего пикнет, сразу на правилку. Особенно тебя касается, Хакамада. Прикуси свой японский язычок. Ни одной жалобы, понятно?
— Ишь как задергался, смерд. — Земфира Варваровна презрительно сощурилась. — А того не знает, что давно в пенсионном списке.
Володя не успел ответить, в палату вошел высокий, стройный мужчина с насупленным, как у ворона, лицом. Белый халат сидел на нем как военный мундир. Ткнул пальцем в Хакамаду.
— Эту — убрать.
Больше всего напугало Аню, что неукротимая воительница послушно, молча спустила ноги с кровати, шаря тапочки. Похоже, явился по ее, Анечкину, душу какой-то совсем невиданный зверюга. Володя помог Хакамаде управиться с халатом. От дверей она обернулась.
— Я ведь вас узнала, Гавриил Стефанович. А вы меня?
— Вон! — бросил гость, не поднимая головы. Но лишь только закрылась дверь, его лицо прояснилось, улыбка проступила в черных глазах. — Не надо бояться, Аня. Вполне возможно, у меня для тебя хорошие новости. Только сначала ответь, пожалуйста, на парочку вопросов. Без всякой придури. Договорились?
Его глаза пронизывали насквозь, как два черных сверла.
— Что вам угодно?
— Ничего особенного. Учти, я про тебя знаю все, в том числе и такое, что ты сама про себя не знаешь.
Аня, потупясь, собиралась с духом. У нее давно исчезла надежда выбраться отсюда живой, но воля к сопротивлению не угасла окончательно. Спасибо Земфире!
— Итак, — продолжал страшный визитер, — кто такой Сабуров? Кем он тебе приходится?
— Не знаю.
— Что — не знаешь?
— Не знаю никакого Сабурова.
— Нет, Анна, так не пойдет. — Доктор придвинулся ближе, положил руку ей на живот поверх одеяльца. В его лице, опять обретшем черты ворона, в его мягком, проникновенном голосе не было ни угрозы, ни намека на близкую боль, но Аня остро почувствовала, что от этого мужчины каким-то образом зависели сроки ее пребывания на земле. — Я же просил, без придури. Ты же нормальная, верно?
Она не купилась на его почти ласковый тон. О-о, она слишком хорошо знала эту вкрадчивую интонацию.
— Конечно, нормальная, — сказала уверенно. — Почему я должна быть ненормальной? Я же пью все лекарства.
— И ты никого никогда не убивала, да?
— Не помню, — смутилась Аня. — Знаете, доктор, у меня в голове какой-то кавардак. Словно накачали газу. Но никакого Сабурова я точно не знаю. Не сердитесь, пожалуйста.
— Что ты, Анна, зачем же я буду на тебя сердиться? Наоборот, ты мне очень нравишься. У тебя такие красивые, умные глаза… Наверное, с тобой плохо обращались, но все это позади, поверь мне.
— Считаете, я уже выздоровела?
— Если не знаешь Ивана Савельевича Сабурова, то, возможно, слышала что-нибудь про Илью Борисовича Трихополова?
Аня изобразила мучительное раздумье. Доктор ее не торопил, легонько поглаживал по животу. У нее возникла странная мысль, что он способен погрузить пальцы глубже и вырвать ее кишки.
— Нет, этого тоже не помню, — ответила с сожалением. Никак не удавалось угодить мучителю, а что это был именно мучитель, опытный и беспощадный, она не сомневалась и приготовилась к самой неожиданной и изощренной пытке.
— Так я и думал, — улыбнулся доктор — и опустил поглаживающую руку пониже. — Полагаю, ты не помнишь и Олега Стрепетова?
Аня обрадовалась.
— Ну что вы! Как же! Его отлично помню. Это директор «Токсинора», я там работала до того, как сошла с ума.
— Прекрасно, прекрасно… Он, кажется, был твоим любовником?
Аня порозовела.
— Это было так давно… С ним что-нибудь случилось? Он тоже свихнулся?
— Замечательно… очень остроумно… — внезапно доктор убрал руку, и от страха Аня зажмурилась. Но ничего не произошло. В том же дружелюбном тоне доктор продолжал расспросы: — Это ведь он втянул тебя в эту историю?
— В какую историю?
— Да вот с этими кошмарными убийствами.
— Что вы?! Зачем ему это? Мы отлично ладили. И с работой я справлялась. Пока не заболела.
Доктор укоризненно покачал головой.