Знать, для кого в апреле расцвел подснежник, Что за болячку вылечил подорожник. Им не касаться друг друга легко и нежно, Не засыпать в объятиях осторожных.
Лишь мимолётным утром на грани яви Чувствовать - кто-то дышит, теплом по коже... Время не лечит, истина не исправит, Мудрая книга выдумок - не поможет.
Мир разделил их клетками континентов. Вырезал пункты "прибыл", свернул дорогу... Бронзовой птицей спит в кошельке монета. Движется в Азию Вася из Таганрога.
Настина баллада
К ней прицепился ангел. Настырный, сука. Под руку лез, жарко шептал в ушко Слышь, в пироге с капустой мука - не мука. Глупую ссору просто сшибить смешком. Ты же была красавицей - вспомни, Настя! Серые тряпки выбрось и закопай! Скоро три года у Насти в семье ненастье. Зеркало треснуло, кошку унес Бабай. Муж по воскресеньям приходит пьяный. Просит любви, как нищий… Отстань, постыл! Как целоваться с этакой обезьяной? Нету у Насти ни соболей, ни сил. Сын в третьем классе, таскает сплошные двойки. Смотрит волчонком - всуе не приласкай. Если б не выкидыш - были бы две девчонки. Нынче в смурной квартире одна тоска. Шепчут подружки: брось своего пьянчугу. Костя с заправки так на тебя смотрел! Ветер идет с востока... А ей бы к югу. Чтобы закат в ясных глазах горел. Синих стрекоз ловить и отпускать на волю, Падать в полынь, вишни с деревев рвать... Тянется липкой ленточкой бабья доля. Кухня, картошка, школа, ковры, кровать. Мужа уволили - глупо, считай подстава. Деньги закончились, времяя платить кредит. В маленьком городишке дурная слава Не то что шоферу - ангелу навредит. Друг подбивает - вдарь-ка своей зануде. Ишь обнаглела, гонит на мужика. Мы же с тобою, Ваня, простые люди! Завтра все порешаем. Ты пей пока! Водка она такая - вернее мамы. Примет, утешит, в кровь подольет кураж. Станешь красивый, умный и самый-самый, Если себя ей навсегда отдашь! Время тянулось. Муж приходил на взводе. Настя борщи варила, считала дни. Завтра уйду. Уйду по любой погоде! Миленький ангел, Ванечку сохрани! Муж выносил ведро, приносил с рыбалки Тощих лобастых щук - приготовь ухи. Сын подходил к учебникам из-под палки. А по ночам тихо писал стихи. Настя купила краски и рисовала Южные города и голубых стрекоз. Бог с ним что пахнет сыростью из подвала. Пара ромашек дороже ста тысяч роз! - Скоро придется резать пирог на четыре части. Ты не пугайся, вытянем, не впервой! Ангел в кастрюлю супа подсыпал счастье. Щели заткнул ласковой сон-травой. Ваня стал дальнобоем, гоняет фуры В серый и строгий Питер. Он в город вник. - Знаешь, Настюха, боязно от культуры. Я ведь простой, с детства не трогал книг. Желтой гитаре скучно висеть на стенке. Хочешь - сыграю старых как мир битлов? Настя смеется. У Насти дрожат коленки. Пот покрывает чистый высокий лоб. В мае они отправятся в южный город. Там где стрекозы и небо над головой. Ангел сидит на крыше ужасно гордый. Плакать от счастья ангелам не впервой.
Аллилуйя
Каждый молится как умеет. Месит тесто и ставит хлеб. Запускает с мальчишкой змея, ветер вовремя одолев. Строит дом от печи до крыши, строит прочный уклад семьи. Кормит кошек - не только рыжих. Пишет правду на две статьи. Вот молитва из красной глины, вот молитва из чугуна. Вот псалом молодой осины, аллилуйя веретена. Муэдзины поют азаны, чингизид выметает сор. Рвется в небо струна гитары, тамбурин задает узор. У монахини хризантемы, у художницы акварель. Бог приносит слова и темы, тем, кто сердцем не устарел. Бог сидит на трубе и слышит каждый шепот и каждый штрих, На подушке крестами вышит и вплетен в неумелый стих. Отдыхает на книжной полке, тронул черным пречистый лист. Мастерком, серебром иголки, белым парусом - помолись...
Без пяти Питер
Толика нежности – ласка полынной пыли, Мокрые крыши, утро и ветер в крылья. Чай из никчемной кружки, лисичкин хлеб Облако – замок, облако - белый лев. Сетка дворов-колодцев – поймает разом. Тяга к неумолимым и быстроглазым. Арфа Фонтанки, верный молчун варган Вальс на Дворцовой, фея и хулиган – Видите, он краснеет и мнет фуражку? Фее на парапете ничуть не страшно. Мимо Невы ей не промазать, но Лучше отправиться в гости смотреть кино. Два музыканта – Лёха и снова Лёха Мчатся на электричку, не чуя вдоха. Машет им с остановки скрипачка Ви. Хватит на всех смелости и любви. Город качает серые колыбели. Чудо, что дожили, выросли и успели. Чудо, что выбрали – искренность или честь. Толика нежности. Балтика. Норд-норд-весть.
Баллада портовых городов
Разительное сходство портовых городов - Угрюмое сиротство любовниц, жен и вдов. Кабацкие замашки у кошек с маяка, Ненужные бумажки и крошки табака. Нездешние товары в лавчонке площадной. Крапленые гитары – фальшивой ни одной. Мамаши сушат смело рубашки и клеша - Отец вернулся целым из рейда – ну-ка ша! Волнуют негритянки сверканием зубов, Кипят котлы и пьянки и драки за любовь. Монетками в орлянку играет детвора. Танцует обезьянка, разносится «hooray». И нищие у рынка, господь их всех прости, Пошлют святошу к инкам арго на двадцати. Печатают газеты, клянут вчерашний день. Гуляют в дождь поэты, береты набекрень. Раскосые матросы торгуют ерундой. Цветут в июле розы, фонарь горит звездой. Гуляет ветер в арках, ласкает паруса. И холодно и жарко, и буря и гроза, Бордели и соборы и неба полотно – И мраморное море – для кораблей одно.