Стелла Камерон
Мимолетное прикосновение
Посвящается Джейн Энн Кренц, моему необыкновенному другу, с любовью
Глава 1
Конечно, лучше было бы вообще обойтись без девчонки, но, увы, без нее привести план в исполнение невозможно. Уродина или хорошенькая, кокетка или «синий чулок» — не важно. Собственно говоря, внешность и характер мисс Линдсей Гранвилл из Трегониты абсолютно никакой роли не играют.
Необходимо снискать ее расположение как можно скорее. Если удастся — скомпрометировать, а дальше — предложение, брак, постель… И наконец, поселить ее со всеми удобствами, но где-нибудь подальше от себя… и тоже как можно скорее.
Выехав на крутой обрыв, откуда открывался превосходный вид на величественное корнуоллское поместье Гранвиллов, Эдвард Ксавье де Уорт, шестой виконт Хаксли, натянул поводья своего разгоряченного скакуна и рассеянно потрепал его по шее. Скачка была нелегкой, ибо всадника гнали вперед ненависть и нетерпение.
— Держись, Рубака, — пробормотал Хаксли. — Мы на вражеской территории. Лучше как следует изучить эти земли, прежде чем они станут нашими.
И он зловеще улыбнулся, раздувая ноздри и прищурив глаза, которые часто называли «ставнями его души». Сейчас Эдварда радовала подобная характеристика. В ближайшие дни он, без сомнения, еще возблагодарит Бога за дарованную ему способность скрывать свои чувства. Как бы там ни было, но он воспользуется любыми дозволенными и недозволенными средствами, дабы осуществить задуманный им обман.
А какова же цена? Месть!
— Час настал! — Выпрямившись в седле, Хаксли легонько тронул шпорами бока Рубаки.
Словно слившись воедино, конь и всадник во весь опор понеслись вниз по каменистому склону среди чахлых пастбищ, где овцы уныло жались к изгородям, радуясь даже такому скудному укрытию от февральского мороза.
Пригибаясь, чтобы увернуться от голых ветвей ив, виконт выехал на просеку, которая должна была его на парадную аллею поместья Трегонита. При дыхании изо рта у него вырывались облачка белого пара. Эдвард стиснул зубы. Лучше излить всю накопившуюся ярость в стылый воздух, чем на того человека, что скоро впервые сведет знакомство с виконтом Хаксли. Он не должен почувствовать от своего гостя ни малейшего намека на угрозу. Роджер Латчетт, приговоренный к тому единственному наказанию, которого из-за свое преступление, сегодня, не подозревая, и судью, и суд присяжных… и еще не раз проклянет их встречи.
Через считанные минуты Хаксли остановился перед готическим фасадом старинного помещичьего дома Гранвиллов и собирался уже спешиться, но замешкался, услышав позади себя торопливые шаги.
Когда молодой человек спрыгивал с коня, к нему метнулся маленький смерчик из темно-синего бархата и буйных золотистых локонов. Распознав в этом стремительном явлении молоденькую девушку, Хаксли машинально укрылся за массивным плечом Рубаки. Поскольку, по слухам, девица Гранвилл была крайне сдержанна, застенчива и редко показывалась на людях, то незнакомка, без сомнения, была служанкой. Но Эдвард все равно не хотел рисковать.
— Разве Калвин не передал вам, чтобы вы ехали лесом? — раздался прерывающийся голосок, а бледное личико его обладательницы заглянуло поверх шеи коня. — Пожалуйста, поторопитесь. Если вы… да вы… не могли бы вы…
В лицо Хаксли тревожно заглянули огромные глаза одного цвета с темно-синей ротондой, которая, как разглядел теперь виконт, была сильно поношенной и на пару размеров больше, чем следовало. Овальное личико, маленький, задорно вздернутый носик, полные, чуть приоткрытые губы, из-за которых выглядывали ровные белые зубки… Над синими озерами глаз трепетали густые длинные ресницы. А в довершение всего это дивное, необыкновенно прекрасное лицо казалось до смешного юным.
Если я… или не мог бы я — что, мисс?
Ой! — Незнакомка прижала к губам пальчики, утопавшие в огромной и необыкновенно прочной на вид кожаной перчатке, и очаровательно покраснела. — Ну, если вы не хотите, чтобы у Сары из-за вас начались неприятности, то не могли бы вы поскорее отправиться на конюшню и спрятать там лошадь? — Словно спохватившись, она присела перед молодым человеком в неловком реверансе, чем немало его позабавила. — Ну вот, если вы не против. Густые ресницы опахалом взметнулись к красиво изогнутым бровям.
Эдвард хлопнул хлыстом по голенищам высоких гессенских сапог.
— Что ж, почему бы и нет. Показывайте дорогу.
Бедняжка явно пришла в смятение, а для его замыслов — как знать? — такой неожиданный поворот событий при первом появлении у Латчетта мог даже сулить какие-нибудь преимущества.
Девушка (ибо незнакомка, судя по миниатюрности и хрупкости ее фигурки, явно была совсем еще молоденькой девушкой, если не сказать девочкой) снова удивила Хаксли: бесцеремонно ухватила его за руку и потащила за собой по тропинке, откуда она появилась. Даже под грубой кожей перчатки чувствовалось, какая у нее крошечная ладошка.
— И как это я сразу не догадалась, что Сара не сможет толком объяснить вам, как важно сохранять полнейшую тайну. Мне следовало ожидать, что вы забудете остановиться у домика Калвина.
Она изо всех сил тянула Хаксли за собой, словно полагала, что сам он не в состоянии двигаться иначе, чем медленным шагом. Вороной конь, все еще не отдышавшийся после скачки, легкой иноходью трусил рядом с хозяином.
— А что, собственно… — виконт покосился на свою провожатую, — так что, по вашему мнению, Сара не смогла мне объяснить?
— Ах, да столько всего! — Девушка завернула за угол, и молодые люди оказались в маленьком мощеном дворике перед конюшней. — Видите ли, я ей не верила. Сара всегда выдумывает столько всяких небылиц. Я согласилась с ее планом просто потому, что сочла его очередной игрой. Я и не думала, что вы существуете на самом деле.
— Уверяю вас, я в самом деле существую, — выдохнул Хаксли.
Незнакомка замялась.
— Простите, пожалуйста. Наверное, вышло грубо, просто я так разволновалась, что самой смешно. Все говорят, я такая. Ну вот… а Саре следовало бы получше втолковать вам, как важно, чтобы вас никто не видел. И не только у домика священника, но и здесь тоже. Пожалуйста, поторопитесь.
Конюхов возле конюшни видно не было, и Хаксли позволил девушке ввести его в конюшню. Там она взяла у него из рук уздечку и с ловкостью человека, привыкшего обращаться с лошадьми, ввела вороного в стойло, накрыла попоной и позаботилась, чтобы у него было вдоволь воды и сена.
— Ну вот. — Она повернулась к виконту, смахивая с лица пряди непокорных волос. — Должно быть, вы замерзли и проголодались.
Хаксли подавил улыбку. Вот потешная пигалица, просто прелесть. Он вдруг понял, что обуревавший его гнев утих. Пожалуй, оно и к лучшему — для предстоящего дела потребуется холодная голова.
— Мне тоже достанется уютная попонка и клочок сена? Девушка нахмурилась, запирая стойло, а потом снова залилась румянцем.
— Вы думаете, я ужасная невежа? Все так думают. Если мы не будем терять времени понапрасну, то можем пойти на кухню, а там очень даже тепло. Надеюсь, я сумею найти вам что-нибудь перекусить, а потом решим, что же делать. Видите ли, вы разминулись с Сарой. Она сейчас уехала с отцом в Сент-Остелл и еще долго не вернется.
Пожалуй, вам стоит позвать дворецкого, а? — Хватит с него загадок. Этот ребенок, несомненно, принимает его за кого-то другого.
Огромные синие глаза не дрогнули.
— Ох уж мне эта Сара. В самом деле, ну и кашу заварила. До чего же удачно вышло, что я заметила, как вы подъезжаете. Понимаете, она не живет здесь. Это поместье Трегонита. А домик священника находится рядом с деревней. В нескольких милях отсюда. — Между белыми безупречными зубками на миг показался кончик розового язычка. — Еще слава Богу, что Сара так хорошо вас описала!
Хаксли вдруг сделалось очень неспокойно, почти так же неспокойно, как лошадям, которые переминались с ноги на ногу в своих стойлах.
— И как эта… как именно Сара меня описала? Он не сообщал Латчетту точного дня своего прибытия, но теперь, перед встречей с заклятым врагом, был очень взвинчен. Девушка наморщила лобик, словно припоминая.