Миниатюры - 5
Рисунки на стене
- Изрисовали, паразиты!
Крик за окном разбудил Иру. Она позвала маму, та помогла ей сесть в кресло.
Ира подъехала к окну. На торце соседнего дома, выкрашенного недавно в бежевый цвет, синело море. Ира вздрогнула. Такое море она нарисовала вчера на тетрадном листе, а потом свернула его самолетиком и выпустила в форточку. Только на ее рисунке было еще закатное небо, солнце и уплывающая вдаль лодка.
Следующим утром Ира первым делом выглянула в окно. На стене багровое солнце тонуло в морской воде на лазоревом фоне неба.
В этот же день она услышала, как мама говорит бабушке:
- Фроловы вернулись из Англии. Помнишь, их Колька до четвертого класса с Ирой сидел? Потом они уехали, а через месяц с Ирочкой... - из кухни послышался всхлип. - Теперь он в этом же классе два года доучиваться будет. Только Ире не говори.
На третье утро в море появилась лодка. В ней сидели двое - парень и девушка. У парня были светлые, почти золотые волосы.
Вечером Ира достала тетрадь и нарисовала себя. Одну. В кресле на колесах. Свернула самолетик и швырнула в открытую форточку.
На другое утро ей было страшно глядеть в окно. Но она посмотрела. Стена вновь стала бежевой. Сквозь слой свежей краски проглядывало тусклое солнце. «Художнику» пришлось попотеть - с десяток баллончиков, сложенных аккуратной горкой, поблескивало возле стены.
Слез у Иры не было. Колька все сделал правильно.
Ахнула мама, выглянув через день в окно. Испуганно глянула на дочь, закусила губу, стала задергивать штору. Но Ира уже сидела в кресле и быстро подкатилась к подоконнику.
На стене была нарисована она - с раскинутыми словно крылья руками, подобно готовящейся взлететь птице. А снизу ее поддерживал стройный золотоволосый юноша. Он был нарисован столь искусно, что казался настоящим. Или... Да! Он и был настоящим, поскольку, увидев ее в окне, взмахнул руками, и ринулся к ее подъезду. А ее изображение на стене отправилось в полет. Впрочем, Ира не могла уже понять, которая она - нарисованная или настоящая - летела сейчас выше.
«Бы»
Он смотрит на меня долго и пристально, а потом говорит:
- Я обязательно свозил бы тебя на море.
Я никак не могу понять, что выражает его взгляд. Мне почему-то кажется, что в глазах передо мной нет ни капли любви. По-моему, так смотрит удав на кролика, когда хочет пообедать. Но вслух я этого не произношу; наверняка он с обидой скажет, что я - бессердечная привереда с неуемной фантазией, которая вечно напридумывает всякой ерунды, не замечая очевидных вещей. Поэтому я отвечаю:
- Море - это хорошо. Я сто лет не была на море. Спасибо тебе.
Он все-таки обижается:
- Зачем ты язвишь? Я сказал совершенно искренне!
- А я совершенно искренне тебе ответила: спасибо, - не понимаю я его упрека.
- Ты сказала это с сарказмом. А я и правда хотел бы свозить тебя на море. Мы бы пили вино под звездным небом, купались бы обнаженными при свете луны в ночном море...
- Почему именно в ночном? - удивляюсь я. - Позагорать я тоже не против. И желательно в купальнике.
- Ты такая приземленная, Анна! Жариться на солнце - это так банально! Неужели тебе никогда не хотелось снять с себя все и, подобно Афродите, одеться в соленую пену прибоя?
- Честно? Не хотелось бы. И потом, Афродита не лезла ночью нагишом в море, она в пене родилась. Причем, если не ошибаюсь, при свете утренней зари.
- Ну вот, опять ты язвишь! - разводит он руками. - С тобой невозможно мечтать!
- Хорошо, - сдаюсь я. - Поехали.
- Куда? - вздымает он брови. Сейчас он похож не на удава, а как раз на изумленного кролика.
- На море. Купаться голышом при луне.
- Но... - запинается он, - сейчас не сезон...
Мне так и хочется возразить, что на Земле немало мест, где и в декабре теплое море. Но я, конечно, не говорю ему этого. Шепчу только, невольно отводя взгляд:
- А если бы сейчас вернулось лето?
- Неужели ты сомневаешься? Тогда я обязательно свозил бы тебя на море!
Колдовство
Когда следствие заходит в тупик, в Тумбурдии не считается зазорным обратиться за помощью к колдунам. Негласно, конечно, хотя и секрета из этого не делают.
Вот и сейчас, когда сыщик Ту Ю привел на место преступления колдуна, вокруг уже собралась толпа любопытных.
- Вот, - ткнул Ту Ю под ноги, приподнял служебный колпак и почесал потную лысину. - Это все, что осталось от бедолаги. Одна голова. Сможешь узнать, кто это сделал?
- Я уже это знаю, - хмыкнул в обвисшие усы колдун.
- Нет-нет! - запротестовал сыщик. - Догадки мне не нужны. Пусть даст ответ твое колдовство!
- А разве колдовство может служить доказательством? - выкрикнул кто-то из толпы. Ту Ю показалось, что он узнал голос судьи Фром Ми.