А Гриша, посматривая на них со стороны, опять улыбался, как если бы он знал что-то такое, о чем никто, кроме него, не догадывался.
«Да он просто завидует или ревнует», — подумал Аркадий.
— Расскажите что-нибудь о себе, — попросил из приличия Роксану, хотя говорить ему хотелось больше самому.
— Ничего интересного, — ответила она, поводя рукой с отогнутой кверху ладонью, — градусники, шприцы да больничные карты. Вы разве не успели заметить?
Приятно пристыженный, Аркадий догадался, что его тайные посещения городской больницы не остались незамеченными. И вдруг по-мальчишески запальчиво подсказал ей:
— Но у вас же есть заветные мечты! Не так ли?
— О, об этом я вслух предпочитаю не говорить.
— Но почему?
— Боюсь. Не спугнуть бы…
Гриша, верховодивший за столом, поднял руку, требуя внимания.
— Предлагаю выпить на «ты»! — И многозначительно добавил: — Полагается с поцелуем.
Аркадий, опорожнив свой фужер, вопросительно глянул на Роксану. Она решительно встала, не оставляя ему никакой надежды на завершение Гришиного тоста:
— Давайте танцевать, — и потянула Аркадия за рукав.
Включили радиолу. Поплыла какая-то нежная, плавная, качающаяся мелодия. Погасив свет люстры, зажгли три свечи в старых настенных подсвечниках. На ковер посреди комнаты легли длинные тени. Аркадий положил руку на талию Роксаны. Через ткань платья он ощущал тепло ее тела и видел ее глаза, казавшиеся неестественно огромными. Аркадий будто растворялся в этом непонятном для него и страшно манящем женском существе. Его начинала охватывать мелкая дрожь, с которой никак нельзя было совладать. И власть над ним этой женщины была уже безгранична…
Они танцевали долго. В углу комнаты, где развернуться мешал громоздкий полированный шкаф, Роксана как бы, случайно коснулась своим мягким подбородком щеки Аркадия (ростом она была чуток выше).
«Нет, невозможно… — промелькнуло в голове, — она же мой идеал, моя царевна…» И чтобы удостовериться в невозможности своего желания, он тихо позвал ее по имени.
— Что? — сказала она так же тихо и коснулась левой рукой его волос. Аркадий с отчаянной решимостью приложил эту узкую, с длинными пальцами руку к своим губам, почувствовал запах ее кожи и… металл обручального кольца. Не двигаясь, они стояли в углу комнаты минуту или две. Роксана, как бы забавляясь, продолжала перебирать свободной рукой курчавые жесткие пряди его волос.
Вспыхнул свет люстры. Аркадий повел Роксану к столу. Они сели рядом, близко придвинув друг к другу стулья.
«Неужели свершилось?..» — все еще сомневался Аркадий, с ошалелой улыбкой глядя на Роксану.
Гриша, небрежно развалившись, сидел с противоположной от Аркадия стороны стола и что-то нехотя отвечал на настойчивый шепот своей подруги. Вдруг Берта вскочила и, едва не плача, выбежала на кухню.
— Зачем ты с ней так?.. — сказала, болезненно поморщившись, Роксана, которая, видимо, понимала, о чем они шептались.
— А-а, — лениво протянул Гриша, махнув рукой, — мол, знаю эти штучки, — и налил в рюмки водку, — давайте, по-нашему: за тех, кто в море, на вахте, на гауптвахте…
— Погоди, — решительно остановил его Аркадий. Он хотел, чтобы в этот вечер всем было хорошо. Поднявшись, пошел за Бертой. Она стояла у плиты и, закрыв лицо руками, беззвучно плакала. Когда Аркадий участливо взял ее за плечи, собираясь успокоить, она решительно обернулась.
«Ты-то мне зачем?!» — говорил взбешенный, откровенный взгляд Берты. И в какое-то мгновение Аркадий понял ее нехитрую уловку: во всем был виноват Гриша, его угасавшее, быть может, чувство к ней, которое она, вызывая его ревность, пыталась вернуть. Аркадий виновато улыбнулся. Берта сквозь слезы насмешливо скривила губы. Вслед за Аркадием в кухню вошел и сам Гриша, глазами попросил оставить их с Бертой вдвоем.
— Какие вы, мужчины, бессердечные, — неприязненно сказала Роксана.
Чтобы оправдаться, Аркадий преданно и молча сжал ее руку. Ему стало приятно, что Роксана искренне переживает за свою некрасивую подругу. По всему было видно, что обе они крепко привязались друг к другу, как это случается между незамужними женщинами, которые не потеряли еще надежды устроить личную жизнь. И дружба эта между красавицей Роксаной и невзрачной Бертой уже не казалась Аркадию странной.
Берта что-то успокоенно пролепетала, и по тому, как все стихло, можно было догадаться, что на кухне целуются.
Роксана презрительно улыбнулась, не глядя на Аркадия. Вздохнув, точно ей стало скучно, она выпростала руку и потрогала пальцами свои мягкие каштановые волосы. Чем-то недовольная, достала из сумочки гребень, встала и пошла в соседнюю комнату, где у Берты была спальня.