Безразлично киваю и выхожу в центр ритуального круга для поединков, который уже оперативно начертили на земле возбужденные пеласги. В этот бой я взял лишь щит и меч. Копье и кинжал оставил. Доспех и шлем я не снимал все это время встречи с вождями. Так в них и вышел. Кстати, Менелик тоже вышел в панцире из кожи с медными пластинами на груди и в кожаном шлеме, обшитом все теми же медными пластинами. Для пеласгов это очень крутой воинский прикид. В таких неказистых панцирях тут рассекают только вожди. А простые воины вон без брони ходят только с небольшими круглыми щитами и кожаными шлемами. Мой противник также вооружился коротким бронзовым мечом и круглым щитом, похожим на мой. Наверное, тоже трофейные. Минойские.
Вперед вышла староста нашей деревни и провозгласило начало суда богов. После чего Менелик сразу же ринулся в мою сторону, занося меч для удара. Не так быстро, парниша! Врубаю «рывок» и появляюсь внезапно рядом с моим противником. Пользуясь внезапностью, наношу быстрый удар мечом по голове. При этом поворачиваю кисть так, чтобы удар пришелся плашмя, а не разрубил храброму близнецу его бесшабашную голову. Есть контакт! Хорошо прошло! Душевно я ему врезал. Менелик поплыл. Слабоватый у него шлем оказался. Такой только против скользящих и слабых ударов защитит, может быть? Пока противник не очухался, я продолжаю серию и бью кромкой своего щита по его мечу. Целясь при этом в место, где клинок подходит к простенькой и короткой гарде. Противник после удара по голове находился в полуобморочном состоянии. И невольно ослабил хват рукояти меча. В итоге, от моего резкого и сильного удара щитом он свой меч не удержал. И тот вылетал на песок, сверкнув в лучах солнца. Приставляю свой клинок к горлу Менелика и требую, чтобы он сдался.
- Сдаюсь, сдаюсь! – хрипит пеласг, тряся головой и пытаясь прийти в себя. – Я сдаюсь, ты победил! Здорово ты мне врезал. До сих пор в ушах звенит.
Опускаю меч и отступаю назад. Вокруг раздаются радостные вопли моих дружинников, которые приветствуют победу своего командира. Жрец Фероп торжественно провозглашает мою победу, поворачиваясь к алтарю Аполлона, который вдруг начинает светиться золотистым светом.
– Бог Аполлон приветствует этот подвиг, который великий воин Виктор совершил в его честь! – торжественно провозгласил Фероп, воздев руки вверх.
Все пеласги вокруг пораженно ахнули. Вожди были в шоке. Впервые они увидели такое вот яркое чудо. Алтарь светился нестерпимым ярким светом. Кто-то из наших гостей пораженно отпрянул или замер от шока на месте. Но многие пеласги и наши, и пришлые без лишних затей просто бухнулись на колени и склонились в низком поклоне перед явленным чудом. Только мои дружинники даже не дернулись и стояли, изображая из себя суровых вояк, которые и не такое видели.
– Я же говорил им, что передо мной не надо изображать из себя рабов! – вдруг раздался в моей голове голос Аполлона. – Впрочем, ты то все сделал правильно. Мне понравилось как красиво ты его побил в мою честь!
– В твою честь? – не понял я. – Но я же ничего такого не говорил. И даже не думал посвящать эту победу тебе. Я об этом не знал.
– Ты мой чемпион, а это был судебный поединок! Это очень серьезный ритуал! Один из самых древнейших. И твоя победа в ритуальном поединке автоматически посвящается мне самой Основой! – назидательно пояснил голос бога в моей голове.
– Понятно, и что теперь? – спросил я.
– Что, что? – со смешком ответил Аполлон. – За такой подвиг тебе положена награда. Чего ты хочешь от меня получить?
– Хочу уметь убивать демонов окончательной смертью! – подумал я. – Фероп сказал, что демоны после смерти тела, в котором они обитают, могут покидать тело и в бестелесном виде улетать в Тартар, где они и живут. Хочу уметь убивать их так, чтобы они умирали окончательно после моего смертельного удара.
– Зачем это тебе надо? – удивился бог-охотник.