— Видел я, тот дзот изнутри, жуткое место.
— Вот я и говорю, после успешной атаки, в нашей роте осталось человек семьдесят из ста, в основном молодёжь. Кто постарше и опытней по траншее за командирами побежали, где и нарвались на недобитков-фанатиков. А вторую роту комиссар возглавлял, человек смелый, даже отважный, но далёкий от военного дела. Атаковали они на левом фланге, как и было задумано. Один взвод удачно вдоль шоссе дополз до немцев и просочился в траншею. Сняли часовых, и пошли всех колоть штыками, аккуратно и тихо. Но комиссар решил ускорить процесс, и поднял оставшиеся два взвода в атаку. Где и попал под дежурный пулемёт, и сам погиб, и людей положил. Траншею, в конце концов, зачистили, но в роте осталось шестьдесят активных штыков, ну может плюс минус. Тоже самое с третьей ротой, только взвод пластунов возглавил старлей, и атаковали они с правого фланга. Пробрались в траншею, пошли резать и нарвались. Точнее комиссар поднял тревогу раньше времени, и немцы всполошились. Основными же силами здесь командовал младлей, ему бы отвлечь, в атаку пойти, или начать стрелять по немецкой траншее. Так вместо этого он остался на месте, и получилась резня, взвод на взвод. А там уже не только штыки, но и гранаты с автоматами в ход пошли. Немцев то из траншеи выдавили, но и полвзвода потеряли. Пока значит штурмовики очухивались, младший лейтенант отличился, в деревню ворвался, а потом решил план перевыполнить, и на ту сторону реки махнуть. На плечах так сказать отступающего противника. Но видать силёнки не рассчитал, решил с одним отделением всю войну выиграть. Остальные-то тем временем по деревне разбрелись, фрицев искали, но и не только их. Отступать-то фрицы отступали, только с умом, огрызались. Вот летёха и попал под пулемёт, выскочили на берег, тут их всех и скосило. Погиб как герой, и людей положил. Но всё равно третья рота теперь самая боеспособная. Примерно восемь десятков душ там осталось.
— И откуда ты это всё знаешь? Как будто адъютантом батальона служишь?
— Да я пока в очереди на перевязку сидел всякого наслушался, да и потом с другими ранеными пообщался, туда-сюда, сам кое-что додумал. Чёт рука совсем разболелась, мозжит сильно, фельшер сказал, кость задета.
— На, допивай, чего уж тут. — Протягивает Федя остаток во фляге.
— Хорошо пошла, — крякнув и занюхав рукавом, с благодарностью говорит ефрейтор. — Нам перед атакой тоже по сто наркомовских налили. Ну, а когда заняли деревню, фрицы и давай гвоздить по ней из миномётов. Укрыться толком негде. Все строения, которые ближе к реке, грёбаные пионеры на дзоты разобрали, а остатки на дрова растащили. Соответственно окопов для нас никто не приготовил, а те, что были, находились на восточной окраине деревни. Пополнение в основном не обстрелянное, свиста мин боятся как чёрт ладана, вот и забились по щелям, как тараканы. Мы то, со вторым номером хороший погребок присмотрели, да и обосновались там никем не замеченные. Командир третьей роты своих в немецкой траншее разместил, той, что на правом фланге. Но расположена она неудобно, считай поперёк реки, а не вдоль. Хорошая позиция только у одного пулемёта, остальным только косоприцельным стрелять. И то, много не разместишь, строения мешают. На левом фланге тоже близко к берегу не подойдёшь, там шоссейка мешает. И до реки от неё метров триста-четыреста. За дорогой укрыться можно, а перейти её никак. Пулемёты с той стороны как швейные машинки строчат, а сверху мины. Немцы видать перегруппировались, подсобрали силёнок и вдарили. Тем более накопиться, им было где. Деревушка Покровка совсем рядом с рекой. Не успели мы глазом моргнуть, а они уже на льду, к своим штурмовым мостикам подбираются. Вот тут мы и устроили им Ледовое побоище, я уж патронов не пожалел. Да и с правого фланга меня хорошо пулемётчики поддержали, миномёты опять же стреляли. А потом и остальные подтянулись и ударили из всех стволов. Может и не вышло бы ничего, но немецкие самовары вовремя замолчали. А меня уже в конце боя ранило, шальная пуля в плечо попала. А ты говоришь — «просрали», не просрали, а применили военную хитрость. Ладно, засиделся я тут с вами, пойду пожалуй.