— А разрешите полюбопытствовать? Товарищ старший лейтенант. У меня знакомый в разведроте воюет. — Протягиваю я руку.
— Покажи ему, Сигизмунд. Может и правда, узнает кого?
Перебираю корочки, сначала обращая внимание на скрепки, а потом уже на общие сведения и фотографии. Красноармейских книжек нет, только комсомольские билеты с вложенными в них справками, удостоверение офицера с небольшими потёртостями, на справках в удостоверении печать нашего 971-го артполка. Не понял? А причём тут артиллеристы?
— Так это же артиллеристы. Товарищ майор. — Невольно вскрикиваю я. — А причём тут разведчики?
— Действительно, — причём? Объясните в чём дело. Вы же у нас в полку за разведку отвечаете. Сигизмунд Абрамович.
— Вот именно, артиллеристы-разведчики из 971-го артиллерийского полка. Тем более на них наша форма, и разговаривали они по-русски. — Не сдаётся ПНШ-2, насколько я разбираюсь в полковой иерархии.
— Не они, а он, остался один раненый, но вскоре умер, — вступает в разговор Гервас.
— Артполк у нас в Савеловке расположен. Что в расположении нашей минроты забыли дивизионные артиллеристы? Да ещё ночью. И почему я, как командир полка, узнаю об этом в последнюю очередь? Чёрт возьми!!! — Начал заводиться майор. — Может мне это кто-нибудь объяснить⁈ Я вас спрашиваю! Товарищ старший лейтенант.
— Разрешите мне? Товарищ майор. — Снимаю я планшет с картой и протягиваю комполка. — Вот тут немецкая карта и на ней наши позиции.
— Вижу, карта. Вот наш штаб. Вот позиции батальонов… А вот и штаб дивизии… — Достав карту из планшета и развернув её на коленях, приговаривает майор. — И где ты её взял?
— Я её снял с трупа последнего немецкого диверсанта.
— Точно последнего?
— Точно. Зуб даю.
— Ну, что я тебе говорил? Сигизмунд. — Посмеиваясь, басит капитан Лобачёв. — Не тот человек этот сержант, чтобы буй с трамвайной ручкой перепутать. Его надо вместо тебя ставить. Тогда у нас и разведка наладится, и диверсанты перестанут толпами по нашим тылам шляться.
— Но ведь форма и автоматы наши. Документы тоже. — Пытается оправдаться старлей.
— Да у немцев эти документы целая Рейхсканцелярия печатает. А сколько нашего оружия и формы у них осталось? Так что на пять то человек всяко найдут. — Но последний гвоздь в крышку гроба лейтёхиных доказательств, вбил боец Гусев.
— Товарищи командиры. Разрешите обратиться? Красноармеец Гусев. — Войдя в блиндаж, несмело говорит Вася.
— Обращайся боец. Что ты хотел? — разрешает комполка.
— Я вспомнил, что говорил тот раненый. Вдруг это важно…
— Что ты вспомнил сынок? Рассказывай по порядку.
— Когда товарищ лейтенант послал нас проверить, мы увидели, что он ещё дышит.
— Кто? Он?
— Ну, тот, раненый… диверсант. — Всё-таки после паузы говорит Вася. — Он лежал на спине и стонал, а ещё бредил по-русски. Вот мы и пошли за подмогой, вдвоём-то не унести, неловко, да и здоровый дюже. Доложили лейтенанту, он дал ещё двоих, вот мы уже вчетвером его подняли и понесли. А по дороге он и говорил.
— Что говорил?
— Так это сначала матерился… ну, мы там его немножко уронили на спуске, вот он и ругался. Всё каких-то злыдней поминал, да гермАнами нас бестолковыми называл, тоже бредил наверное. А когда мы его на батарею принесли и положили возле костра, он сумел нас хорошенько рассмотреть. А потом и сказал, — «всё равно вы все сдохнете, клятые москали», дёрнулся и затих.
— Так и сказал?
— Так и сказал. Я ещё у Махмуда спросил. Кто они такие? Эти «москали», но он сам не знал.
— Спасибо боец. Можешь идти. — Отпускает Васю майор.
— Какие тебе ещё доказательства нужны, что по нашим тылам диверсанты толпами шастают? А, Сигизмунд? О хо-хо. Опять в дивизию о ЧП докладывать. Ладно, дождёшься особистов. Расскажешь им, что к чему. Передашь вещи, оружие… Хотя. Там где-то ППД был, несите-ка его сюда. — Старшина метнулся куда-то на выход и принёс автомат и запасной диск к нему. — Вот, возьми себе сержант, а то на пять диверсантов шесть автоматов это много. И это, не обижайся на нас, всяко бывает. Особисты тебя, конечно, опросят, но сначала я с ними поговорю.
— Благодарю за службу! Товарищ сержант. — Отдав воинское приветствие, говорит комполка.
— Служу Советскому Союзу! — Отвечаю я, встав по стойке смирно и держа подарки в руках. — Только это, товарищ майор, у нас патронов осталось на полминуты боя. Ещё одна такая встреча, и нас фрицы голыми руками возьмут.
— Вот хитрый какой, дай ему палец, он руку откусит. Хорошо, будут вам патроны и оружие оформят. Проводи-ка меня, лейтенант. — Зовёт он ротного и выходит из блиндажа.