Аэд Никострат, сын Офельта, любимец Аполлона и Гермеса! Любитель приключений, хитроумный, как его покровитель, изворотливый, как мангуста... Года два назад мойры привели тебя на Крит. Женщины млели от твоих песен. Мне же они казались чересчур сладкими.
Чарам нежной Киприды
Противиться больше не в силах
Девушка.
В сердце ее засела стрела
Легкокрылого сына богини.
Стонет оно.
Бедная, мечется дева,
Не находя себе места
В доме отцовом.
Заботы ли матери, ласки ль отца,
Братьев, сестер ли приязнь -
Все постыло!!!
Но ты побывал повсюду, словно Эол, и я пригласил тебя для беседы, чтобы услышать о других землях. Мы проговорили всю ночь до утра, и, уходя, ты сказал мне: "Ты страшный человек, анакт. Я первый раз вижу тебя, и мне уже хочется сесть у твоих ног, подобно псу, и ждать, словно величайшей милости, твоего благосклонного взгляда". И тут же рассмеялся: "Да это же новая песня!" А вечером я уже слышал, как ты поешь юным девушкам, подыгрывая себе на кифаре:
-И шепчет Медея, не в силах уснуть на девическом ложе:
"Едва я знакома с тобой! Когда ж ты украл мое сердце?!
Лишь мимолетно взглянул, а я уж готова, как пес,
Идти за тобой, и у ног твоих сидя, слова приветного ждать.
Так же Кирка мужей обращала в скотов бессловесных!
Видно, сведущ и ты в древнем ее колдовстве!"
Ты прожил в моем дворце месяц, а потом сердце вновь позвало тебя в дорогу. Я подарил тебе на прощание новый плащ и сандалии и забыл думать о бродячем кифареде. А ты отдал жизнь ради меня.
Я приказал снять твой труп со стены, чтобы похоронить с подобающими почестями и дать душе моего добровольного слуги упокоиться в Аиде. Нергал-иддин позаботился о том, чтобы воля анакта была выполнена.
Я вспомнил погребальный костер, на котором корчилось то, что осталось от хитроумного, велеречивого и отважного Никострата.
В тот день были похоронены надежды взять город хитростью, а не измором...
-И он бежал! Спасся в горы. Бросил свою медноокованную колесницу. Мы ограбили его стан, - радостно завершает свой рассказ о битве Главк.
Я киваю и смеюсь, хотя снова прослушал, о чем же он говорит. Я чувствую себя, словно горький пьяница перед запертым погребом. Вожделенное вино близко, но недоступно. О, шлемоблещущий вихрь бранных полей, могучий и беспощадный Арес, яви свою милость, пошли мне достойного врага! Уйми мою жестокую тоску!!! Дай эриниям, ненасытным богиням, утолить свою жажду!!!
Я опустил веки и представил нисийцев, стоявших на башне - гордого царя, внимательно изучающего мой стан, старца Фемия, почитаемого в городе за мудрые советы, лавагета Порфаона, Главка из Эрифы , супруга дочери Ниса Эвриномы. О, это отважный и дерзкий воин! Не однажды вдыхал он жизнь в мое сердце, пытаясь пробиться в наш стан, в жестоком бою добиться мира!
Каждый раз, когда он выводил против меня своих промахов, на башне появлялись женщины. Я уже знал некоторых по именам. По крайней мере, узнавал царевен - Скиллу, цветущую красотой девушки, созревшей для брачного ложа, всегда нарядную, и совсем юную Ифиною, которая, отправляясь смотреть на кровавые потехи Ареса, не расставалась с куклой. Скилла в последнее время часто появляется на башне в сопровождении нянек. Стоит и рассматривает из-под руки наш стан, вызывая своими дорогими одеждами не слишком лестные для девушки пересуды моих варваров.
-И когда мы обогнули Эгину... Отец?! - Главк осторожно тронул меня за запястье. - Должно быть, я утомил тебя своими речами?
Снова, вот уже который раз, задумавшись, я не слышу собеседника. Старею, наверно. Рассеянность опасна для царя.
Главк понимающе опустил ресницы.
-Я вижу, отец, сердце твое обливается черной желчью. Но отчего? Разве нас преследуют неудачи? Брат мой, Гортин, говорил мне, нет оснований отчаиваться.
-Их нет, - согласился я.
Главк задумчиво смотрел на меня, подыскивая решение. Вдруг просиял, хлопнул в ладоши:
-А впрочем, я, кажется, знаю, как прогнать твою тоску. На Эгине мы взяли много пленных. Среди них есть юноша, который тебе наверняка понравится. Хочешь, я подарю его тебе?
-Зачем? - удивился я. - У меня есть Ганимед...
Главк расхохотался:
-Ну и что? Не спорю, он, должно быть, искусен в любовной игре, но новое сильнее будоражит кровь, чем привычное! Это точно выбьет кислую шерсть из тебя. Все знают: стоит стреле Эрота хоть немного оцарапать твое сердце, молодость возвращается к тебе. В кносском дворце любой ребенок, едва научившийся ходить, скажет, влюблен ты или нет.