-Позор мне, позор!!! - стонал басилевс. - О, горе! Великий гость нашел смерть в моем доме... Гестия, великая сестра Зевса, чем прогневил я тебя? За что мне эта кара? Почему я не умер? Зачем ты, о безжалостный Танатос, сразил моего высокородного гостя?!!! Кто поверит теперь, что я не обагрил руки кровью доверившегося мне? О я, злосчастный!!!
Я хотел было броситься к нему, обнять, утешить. Но кто-то решительно перехватил мою руку.
-Твое прикосновение, Минос, сын Муту, может быть опасно для доброго Кокала. Вспомни Афины.
Я оглянулся. Передо мной стоял бледноликий юноша, тонкий и изящный, словно сошедший с фресок Лабиринта. Венок из голубоватых асфоделей, сияющих мягким светом, украшал его черные, пушистые кудри, а за спиной покоились величественно сложенные крылья, острые, словно у ласточки. В руке он сжимал только что потушенный факел.
Танатос?!
Да, несомненно, это был он, ничуть не напоминавший мерзкого старца, явившегося за Эгеем, прекрасный и благородный юноша, удивительно похожий на Андрогея.
Крылатый посланник Аида усмехнулся.
-Приветствую тебя, Минос, сын Муту... - произнес он мягким, низким голосом. - Ты так долго ждал этой встречи, и вот я явился за тобой.
Словно приглашал к изящной любовной игре...
-Твои пути были извилисты, о, прекраснейший из богов! - прошептал я, невольно отвечая в лад ему.
Танатос одобрительно усмехнулся, кинул быстрый взгляд в сторону суетящихся живых и скорчил брезгливую гримаску - точь-в-точь Дивуносойо.
-Шумно тут. Уйдем отсюда.
И не успел я ответить ему, как он схватил меня за запястье, и мы в мгновение ока оказались на крыше дворца. Танатос кокетливо, словно Ганимед, поправил растрепавшиеся волосы и продолжил с шутливым негодованием:
-Мои пути извилисты? Я кружу вокруг тебя вот уже добрые два девятилетия! Знал бы ты, как непросто мне с вами, потомками великих богов!
-Отчего же?
Боги олимпийские, как он прекрасен!!! Я совершенно забыл об охватившем меня сразу после смерти смятении, и даже предательство сына казалось сейчас чем-то далеким. Кровь заливала мое сердце, часто-часто била в висках. Мне было так же сладко, как в те мгновения, когда стрела Эрота впервые впивалась в мое сердце.
-Неужели ты полагаешь, что я могу исторгнуть душу из тела, не готового расстаться с ней?! - спросил Танатос. - Увы, этого мне не дано! Потому ни один из вас, детей богов, еще не умер смертью, которой желают все люди - на ложе, когда душа едва держится за изношенную годами и болезнями плоть. Ваши тела слишком прочны и долговечны, потому и болезни обыкновенно вам не страшны. Хорошо если удается настигнуть вас на поле брани. Но и там детей бессмертных нелегко одолеть. Остается только ждать, когда коварные заговорщики сплетут вокруг обреченного сеть.
Юное лицо бога смерти озарил легкий румянец азарта. Наверное, в свое время Главк и Амфимед так же горячо рассказывали мне, как преследовали на охоте добычу, а она, миновав все препоны, ускользала от их дротиков.
-Я не знал, что ты ведешь охоту на меня, светлый бог, - усмехнулся я, - иначе подыграл бы тебе.
-Да-да! А сам каждый раз выкарабкивался из Стигийского болота! - Танатос возмущенно топнул изящной ножкой - так, что я вспомнил Милета. - Не бойся, я не гневаюсь на тебя, Минос, сын Муту, - он погладил меня по волосам, матерински нежно, как Дексифея. - Если бы ты сам заботился об охране собственной жизни, то давно бы сошел в Аид! Увы, за твоими недругами следили Ариадна и верный касситский пес. Хвала Эроту, поразившему сердце твоей бдительной дочери, а то и сейчас мне не пришлось бы беседовать с тобой!
Танатос приблизился ко мне с видом ребенка, доверяющего взрослому сокровенную тайну, глянул мне прямо в глаза и продолжил шепотом - так говорила со мной Прокрида:
-Знаешь ли ты, Минос, сын Муту, что среди тех заговоров, о которых предупреждала твоя мудрая дочь, не было ни одного, порожденного лишь возбужденным воображением верных стражей?
-Неужели? - улыбнулся я, завладевая тонкопалой ладошкой бога смерти. Тот усмехнулся, глядя мне в глаза, и не спеша, как изощренный в любовной игре юноша, высвободил ее из моих горячих пальцев.
-Может, ты и сейчас поверишь, что просто запнулся и нечаянно упал в пифос с кипятком? - сейчас я слышал голос Радаманта.