Писатель почти завыл.
— Авессалом, Авессалом!
Они пробирались сквозь покосившиеся надгробия, некоторые были с грубо выгравированными датами, начинающиеся с конца 1700-х годов. В задней части двора рядом с лесом находилось новое большое здание, похожее на гараж.
— Может быть, у Крафтера есть куча причудливых автомобилей в этом гараже, — предположил Дикки.
— Возможно. Но что ты знаешь об этом человеке, Крафтере?
— Ничего. Просто он какой-то старый богатый чудак, который держит полный дом дорогущего барахла.
— Я бы не назвал его просто старым чудаком, — писатель посмотрел на Дикки, — он старый чудак, который также является учеником чёрных искусств.
Дикки промолчал. Когда заухала сова, он вздрогнул. Гараж оказался не заперт. Они оба вошли, светя фонариками. Никаких машин в нём не было, но была газонокосилка, различные инструменты и дюжина баллонов с жидким пропаном.
— Проверь ту бочку там, — приказал Дикки в слабой попытке власти. — Вдруг там золото или драгоценности.
Писатель процитировал первое послание Тимофея и снял крышку с бочки, обнаружив, что она под завязку забита.
— Ни золота, ни драгоценностей, мистер Дикки. Только соль...
— Соль? В натуре?
— И не поваренная, к тому же, — попробовал её писатель.
— На кой хер старому лысухую нужна бочка с солью?
— Я не знаю, что вам сказать на это. И здесь довольно много газовых баллонов. Но я нигде не вижу здесь гриля.
Потом писатель заглянул в металлическую банку.
— Что там? Драгоценности?
Писатель покачал головой.
— Мёртвые лягушки, мистер Дикки.
Дикки выхватил её и засунул в неё почти свой нос, чтобы лучше разглядеть содержимое. В банке было полно окаменевших лягушек. Писатель заметил ещё одну странную аномалию — похоже, что их лапки были отрезаны. А потом их просто бросили здесь умирать.
— Чёрт...
Другая банка была полная сушеных тритонов, и у всех не было глаз.
— Глаза тритона, лапки лягушки, — эхом отозвался голос писателя в темноте.
— Мужик, это просто пиздец какой-то. Мы уходим отсюда сейчас же! — Сказал Дикки с дрожью в голосе.
На улице писатель предложил осмотреть могилы. — На кой хрен?
— Я обнаружил несоответствие.
— Чего ещё?
Писатель улыбнулся и подошёл к одной из могил.
— Как любопытно... Наполовину вырытая яма?
Действительно, в непосредственной близости они обнаружили несколько траншей примерно в фут длиной и около шести футов в глубину.
— Что это такое?
— Это неосвященное кладбище, мистер Дикки.
— Чёрт...
— Я обратил внимание, что надгробия в этой области датируются 17 или 1800 годами, но это...
Это не были надгробные плиты, это был просто залитый цемент в могилу, на котором кто-то написал имя и дату пальцами.
— Когда-то преступников хоронили на неосвящённой земле. Потом приходили родственники, заливали табби и делали надпись. Посмотрите на эту надпись. Старые каракули на цементе гласили: "Элизабет-1689".
Писатель посмотрел на Дикки.
— Я должен поправить себя, обычные преступники и ведьмы.
— Твою мать...
— Или колдуны. Любой обвиняемый в связи с дьяволом.
— Вы хотите сказать, это кладбище ведьм и чернокнижников? — Спросил Дикки.
— Похоже на то. И... Что за чёрт... — Писатель отошёл на несколько метров к краю полесья. Он направил фонарик вниз. Из земли торчало обугленное распятие.
— Крест, — заметил Дикки.
— Здесь он не один... — Писатель посветил фонариком в обе стороны.
Кресты уходили за видимость света и пересекали каждые шесть футов.
— Это похоже на забор... Из крестов... Или барьер...
— Если Крафтер сатанист, почему кресты торчат не вверх ногами? — Сделал удивительный вывод Дикки.
Но писатель не ответил, потому что заметил кое-что ещё.
— Как тебе это нравится?
Дикки опустил глаза.
— Что это такое? Песок на линии?
— Эта линия из соли, мистер Дикки. Давайте пройдём по ней.
Опустив фонарики вниз, они пошли за линией соли, которая была непрерывной только до крестов. Через несколько минут они вышли к передней части дома и увидели, как соль и кресты уходили дальше.
— Соль и кресты полностью окружают участок, — сказал писатель. Он опустил фонарь на подъездную дорожку, которую тоже пересекала соль. — Вот это уже интересно.
— Я ничего не понимаю.
— Древняя метафизика, мистер Дикки. Соль когда-то была более ценной, чем золото, и в конце концов она стала любимой составляющей в алхимии, гаданиях и заклятиях.