Серые снежные недобитки вдоль дороги, утренняя тишь и холодный ветерок — вот, что встречало один из утренних автобусов на пути из посёлка до города. Хотя общественное чудо транспортной техники и было заполнено так, что не протолкнуться, оно было практически мёртвым. Пассажиры, инстинктивно слившись в единую серую массу, лениво скучающую толпу, максимум — существовали. За десять минут поездки не прозвучало ни слова, ни смеха, ни даже кашля или чиха — абсолютно безжизненное нечто. Из таких коллективных оков вырваться довольно сложно, но возможно, если уповать на чудо. Чудо случилось. Я ехал в таком автобусе, и казалось, единственный не был погружён в мобильный электронный гаджет; меня занимали мысли, вроде бы важные… но мелкие и так же неживые, как и всё моё попутническое окружение. Однако, мой, ещё замыленный с момента утреннего пробуждения, взгляд уловил что-то выделяющееся — четырнадцати- или пятнадцатилетняя девочка, стоявшая у окна, смотрела на мелькающие перед ней дорожные пейзажи. Казалось бы, ничего необычного… но как-то меня данный инцидент задел: ничего не делающий человек, молчащий и почти недвижимый, одним только своим взглядом заставил меня опомниться. Это был обычный, но уже давно забытый людьми взгляд, который встречается разве что у маленьких детей — живой взгляд. Солнце, только вставшее из-за горизонта, обливало своими лучами старые домики, пока ещё голые деревья, остатки былых сугробов… её личико, в глазах у которого отражались и мелькающие пейзажи, и сама душа. Интерес к жизни — вот, что я там увидел! Невольно я повернулся и тоже уставился в окно. Особенно меня привлекало небо; оно как бы разделилось на две части: на востоке солнечный свет всё прибывал и прибывал, скользя по чистому небосклону, а на западе медленно таяло царство ночи, окутанное серыми облаками. Новый день начался. Когда я наконец обернулся, чтобы сойти — тотчас замер, резко удивившись и почти испугавшись: весь автобус, все его пассажиры, от мала до велика — все любовались утром, позабыв на время об усталости и будничной рутине. А всё — девочка! Смотрящий в окно маленький человечек заставил одновременно несколько десятков человек снова ожить. Это ли не чудо?
Феникс
Вы знаете, кто такие "Фениксы"? Фениксами называют таких людей, которые хотя бы раз теряли жизненно важные душевные компоненты. И именно Фениксы умеют восстанавливаться после утраты. Больше - никто. Представьте, что Вы впервые прыгаете с парашютом. Во время падения в Вашей голове нет ничего, кроме мысли о парашюте, обязанном раскрыться и спасти Вам жизнь. В случае с Фениксом - парашюта нет. В голове пусто. Когда кто-то хочет чего-то добиться, занять какую-то высоту в своём деле - он превращает дело в часть самого себя. Само по себе дело неосязаемо, поэтому оно становится такой же неосязаемой частью человека, то есть душевной, а не физической. И чем значимее дело, чем выше человек хочет взлететь - тем глубже проходит процесс. Это всё прямо пропорциональные вещи. И тут мы подходим к самому интересному - непосредственно падению. Падать никто не хочет, а потому - не планирует. Все хотят провести жизнь высоко в небе, и чем выше - тем лучше. Иногда наступает такой момент, когда по-настоящему большая высота достигнута и, по сути, полёт превращается в дело всей жизни, теперь только дело - истинная душа человека. И вот наступает падение... Причин может быть множество, однако всё заканчивается одинаково: поражённая часть души сгорает, а человек падает вниз, охваченный душевным огнём, подобно комете. Боль неописуемая. По правде сказать, ничто душевное не является полностью неосязаемым. Боль при сгорании заживо признана самой сильной из всех возможных, и когда сгорает душа - это трудно не почувствовать. Итак, падение завершилось. Уместно сказать, что если дело души не так глубоко засело - не так высок и полёт, а значит - сгорает лишь небольшая часть, а всё оставшееся способно оправиться и регенерировать. Фениксы же сгорают без остатка, потому их падение ярче и громче обычного. Оставшаяся кучка пепла, в случае с простыми людьми, не восстанавливается. Однако, если вспомнить мифологию: фениксы возрождаются из пепла. Это долго, трудно, но вознаграждаемо. После пламенного падения с высоты собственного триумфа человек годами, даже десятилетиями может заново приходить в себя, вновь наращивать всё необходимое, чтобы снова взлететь. Именно за несгибаемую волю, способность восстать практически из пустого места - вот за это избранные судьбой люди носят звание "Феникс".