___________________________________
[1] Ба́нши́, или бэ́нши — в ирландском фольклоре и у жителей горной Шотландии, особая разновидность фей, опекающих старинные роды. Принимает различные облики: от уродливой старухи до бледной красавицы. Обычно ходит крадучись среди деревьев, либо летает. Издаёт пронзительные вопли, в которых будто сливаются крики диких гусей, рыдания ребёнка и волчий вой, оплакивая смерть кого-либо из членов рода.
Глава 37
ГЛАВА 41
Глава сорок первая
Я подошла к окну и с надеждой посмотрела на небо. Нет, ничего не изменилось. Ни единого просвета, сплошь свинцовые тучи. Не давая высунуть нос наружу, по-прежнему лил дождь — мутный и нескончаемый, как вдовьи слёзы…
В общем, скверный дождь. И настроение, как погода, тоже ни к чёрту.
Вроде бы нужно радоваться, что вернулась домой жива и здорова, да вот чего-то не радуется. На сердце тревожно. Что-то нехорошее творится на Небесах. Очень-очень нехорошее, хотя на самой Фандоре тихо; нет даже мелких междоусобиц, какие обычно не утихают в её средневековом мирке. Да и люди какие-то притихшие, ходят с такими лицами, будто у всех по покойнику в доме.
Нет, я так больше не могу! Я должна знать, как там дела у отца!.. Спросить маму? Нет, не стоит — всё равно она ничего толком не знает, только лишний раз разнервничается.
Поскольку вионет не отзывался на мои запросы, а Небеса перекрыты и туда не попасть, остаётся лишь один источник информации. Я переместилась к драконьей конюшне и вывела Мушку из стойла.
Тишком удрать не удалось: появился Алекс и, перехватив поводья дракона, смерил меня сердитым взглядом. Естественно, вслед за ним нарисовались остальная братия. С той поры, как я вернулась домой, все шестеро повсюду таскаются за мной. Нет, я понимаю, после приснопамятного воскресения ребята до сих пор переживают за меня, но всему есть предел, в том числе моему терпению. И вообще, ладно Пименов, но Василиса мне зачем?
— Не прогонишь! Я имею такие же права, как и все, — обиделась Василиса, правильно расценившая мой взгляд. И поскольку магическая наука давалась ей необычайно легко, она взлетела и, усевшись позади меня, обеими руками вцепилась в луку сдвоенного седла и зажмурила глаза. Вообще-то, это был подвиг с её стороны: Васька страшно боялась высоты.
— Ну, всё! Я готова. Полетели, — пролепетала она дрожащим голосом.
— Слушайте, может, не надо, а? Я лечу не куда-нибудь, а в Лягушачью Заводь. Уверена, там мне ничто не грозит, — попыталась я воззвать к здравому смыслу своего коллективного разума.
— И не будет! — непреклонно заявила Кэт и выразительно глянула на Алекса. — Савенков, не кочевряжься! Если не брать вас с Эдом, всё равно мы все на Мушке не поместимся.
Естественно, Алекс разорался, что он нам не лошадь, но затем всё же принял драконью форму и Сергей под его зверским взглядом взгромоздил ему на спину седло, позаимствованное у Мушки.
Пименов и Кэт устроились на Алексе, Дашка уселась впереди меня, Эдик превратился в феникса и мы, наконец-то, отправились в путь.
При подлёте к Лягушачьей Заводи моё внимание сразу же привлекла расчищенная площадка, ради которой Чантико пожертвовала своим роскошным цветником.
На возникшей проплешине стояло непонятное сооружение, вокруг которого с деловитостью муравьёв суетился многочисленный рабочий люд. И вообще, в поместье Бонов царила совсем иная атмосфера. Вопреки всеобщему кладбищенскому унынию здесь кипела жизнь — стучали молотки, вжикали пилы и над всем этим стоял гул многочисленных голосов: кто-то ругался, кто-то смеялся, кто-то отдавал указания. От этой рабочей какофонии у меня даже поднялось настроение.
— Ир, это что такое? — преодолевая шум драконьих крыльев, выкрикнула Тигрёнок.
Я пожала плечами. Мне-то откуда знать, что там задумал мистер Бон? Вообще-то, возводимое сооружение сильно смахивало на параболическую антенну, при помощи которых на Земле или передают, или ловят сигналы из космоса.
— Никак мистер Бон хочет пообщаться с зелёными человечками, — подтвердила Василиса мою догадку. Причём это было сказано с таким восхищением, что я обернулась и она, смутившись, потупила глазки. Понятно. Кажется, наша портняжка втрескалась в красавца-мага. Нужно будет её предупредить, чтобы не слишком демонстрировала свою влюблённость: если Чантико приревнует, мало ей не покажется. Как показала практика, бодаться с богами себе дороже. К тому же ради школьной любви Савенкова я не намерена с ней ссориться. Когда я ходила в ученицах у мистера Бона, она отнеслась ко мне как к родной, да и сейчас всегда мне рада. К тому же Чантико воспитала моего отца. В общем, я воспринимаю её как часть семьи. Так что без вариантов, Васька в пролёте. Пусть кому-нибудь другому строит глазки, например, садовнику. Судя по тому, как он постоянно крутится вокруг неё, она ему нравится.