Я поднялась, собираясь домой, и тут меня окликнул мягкий мужской голос и моё сердце заколотилось как сумасшедшее. Не в силах что-либо сказать, я обернулась и оказалась в объятиях Лотико. Чувства нахлынули с такой силой, что я не выдержала и, закрыв глаза, уткнулась лбом в его плечо. Меня душили слёзы; я не видела лица Лотико, но от него исходила такая радость, что даже слепой догадался бы, что он меня любит.
Решимость противостоять чувству стремительно таяла, а тут ещё поцелуй Лотико. Долгий, страстный, наполненный нестерпимой нежностью, он вызвал такое смятение в душе, что я едва удержалась на ногах.
Спасла положение миссис Фьюстер. Лишь мысль о ней, свидетельнице нашего свидания, не дала мне окончательно потерять голову. Не знаю, откуда взялись силы, но я оторвалась от Лотико и, отступив, попыталась улыбнуться.
— Извини, но мне пора. Дома, наверное, волнуются и гадают, куда я запропала.
— Сирин, останься! Ведь мы так долго не виделись! — взмолился Лотико, и я едва не дала слабину. Спасибо миссис Фьюстер, которая поддержала меня.
— Дорогой, пожалуйста, не дави на нашу гостью, — она вопросительно посмотрела на меня. — Такота-дота, я не смею настаивать, но время действительно позднее. Может, вы заночуете у нас? Я буду только рада, если вы останетесь.
— Нет, не могу! — с отчаянием воскликнула я и позорно сбежала.
«Осторожней, такота-дота!», «Сирин!» — донеслись мне вслед тревожные голоса, но было уже поздно: я шагнула в зев наспех созданного портала.
К счастью, всё обошлось, и я попала в Вечернюю Звезду, а не в какие-нибудь неизведанные дали, что вполне могло случиться, — ведь я совершенно не помнила, как задавала параметры для перемещения.
Стоя на клумбе с первоцветами, которые слегка светились, я поняла, что время и в самом деле позднее. В поместье, куда ни кинь взгляд, ни огонька ни искорки — в общем, сплошное сонное царство. Вдобавок тьма-тьмущая; на небе только тонкий серп луны и звёзды; от светлячков и то больше света, чем от них. Тем не менее я догадалась, что нахожусь рядом с драконьей конюшней. Видимо, сработала привычка. Пока я жила у мамы, то довольно часто здесь болталась, заинтригованная существованием сказочных зверей. Драконов в поместье было три, но мне хотелось подружиться с Мушкой, любимцем мамы. Жаль, что не успела. Правда, сейчас мне было не до драконов, к тому же ночью они дрыхнут.
Да, далековато от дома, но ничего! Конечно, можно было бы не бить ноги и сразу переместиться в коттедж, но я хотела немного пройтись перед тем, как поднимется суета, и меня начнут терзать расспросами. К тому же было жизненно необходимо прийти в себя и привести в порядок растрёпанные чувства.
Окружённая роем светлячков я направилась к центральной аллее, которая прямиком вела к дому. Радость возвращения к семье портили воспоминания о краткой встрече с Лотико. Вспоминая её подробности, я умирала от досады и смущения. Позорище! Взрослая тётка, а вела себя как школьница на первом свидании! Вместо того, чтобы расспросить Лотико о деталях заговора, до смерти испугалась и дала дёру. С досады я стукнула кулаком по стволу тюльпанного дерева, и оно отозвалось протяжным музыкальным стоном.
— Простите, что разбудила вас, — сказала я, вспомнив, что это обиталище эоловой арфы.
— О, не извиняйтесь, такота-дота! Я уже привыкла, что для таких, как мы, нет покоя ни днём ни ночью, — отозвался обиженный хрустальный голосок. — Хотите я спою вам красивую песню о любви? — добавил он с надеждой.
— Нет! — рыкнула я и спешно зашагала к аллее. В состоянии душевного раздрая мне только песен о любви не хватало!
Моими мыслями вновь завладел Лотико. Более того он стоял перед внутренним взором и никакие ругательства и воззвания к здравому смыслу не могли изгнать его образ.
Самое печальное заключалось в том, что, вопреки моей самонадеянности, ещё ничего не было кончено. Свобода от бога любви оказалась фикцией. Проклятущая любовь никуда не делась; она по-прежнему держала меня в своих тисках, причём держала так крепко, что хоть волком вой.
Будто в тумане я добралась до дверей дома и проскользнула внутрь. На моё счастье по пути мне никто не встретился, но на пороге отведённых мне покоев везение кончилось. Хотя я вошла совсем бесшумно, Алекс, стоящий у окна центрального зала, сразу же обернулся. Насколько я видела в неярком свете настенных бра, первым его порывом было броситься ко мне, но всплеск его радости тут же сменился насторожённым ожиданием. Тем не менее он подошёл ко мне и обнял. «Слава богу, ты жива!» — пробормотал он, гладя меня по волосам, а затем отстранился и пытливо заглянул в лицо. «Ты встречалась с Лотико», — сказал он утвердительным тоном, и я кивнула не в силах отрицать очевидное.