Гуманизмом тут и не пахло, но я буду последним, кто скажет хоть слово против.
С нашей стороны потерь не было.
То есть были раненные и довольно тяжело. Двоим буквально располосовали животы, но рядом уже суетились лекари и у меня не оставалось сомнений, что их обязательно вытащат хоть с того света. Способности системы к медицине поражала.
Думаю, что от ран тут не умирают.
Я устало вытер размазанную кровь и тяжело вздохнул.
Хлоя подошла поближе и положила свою руку мне на плечо. В её голосе сквозила легкая хрипота:
— Ты как? — шрам на её лице противно дергался.
— Жить буду.
— Надо найти пленных. Шерстяные наверняка оставили там своих охранников, и я боюсь — как бы они не прикончили наших, чтобы просто нам отомстить.
— Тогда идем. — выдохнул я. И откуда только силы взялись?
После смерти главного кота канадка снова смогла взять горячий след и дождавшись Юрия с четверкой бойцов мы рванули на верхние ветки. Именно оттуда к нам и спрыгнул главный шерстяной со своими помощниками.
Интересно — он и правда рассчитывал на удачу? Или надеялся, что выше него по уровням просто никого не будет?
Ай, чего теперь-то голову забивать? Шерстяная тварь сдохла, и я по ней точно плакать не буду.
— Тихо, — Хлоя подняла руку и замерла. — Ты слышишь?
Я наклонил голову, прислушиваясь. Впереди раздавалось приглушенное мычание и гортанные кошачьи завывания. Видимо там, за мелкими ветками, прятались шерстяные с нашими людьми.
Юрий сделал страшное лицо, кровожадно улыбнулся и потянул свой мачете из ножен на боку. Он ещё не остыл после горячки предыдущего боя и явно хотел большего.
Однако драки не случилось. Когда мы проломились сквозь сплетение веток, то увидели пять шерстяных, которые только-только взяли третий уровень. Их и оставили с пленными, потому что те были крепко связаны и не могли ничего им сделать.
Коты, а точнее котята, испугано на нас смотрели и шипели, встопорщив шерсть на загривке. Но хотя бы не пытались на последок прикончить людей, которые стояли рядом и сцепленные попарно. Шеи у них были обвиты какой-то странной, шевелящейся лианой.
Скорее всего эти лианы ещё и вырабатывали какой-то токсин, потому что у людей были пустые глаза, отсутствующее выражение лиц, а у некоторых, вдобавок, текли слюни.
Я быстро нашел взглядом Клауса. Он стоял в третей паре с безжизненным взглядом. На лице была видна кровь.
А вот Паскаля нигде не было видно. И на это был только один ответ — француза мы спасти не успели. Хотя теплилась ещё мысль про то, что его просто поставили в последние ряды.
На мгновение мне захотелось передушить всех оставшихся котов, но пришлось подавить это желание. Я подошел поближе и один из шерстяных, смелый от испуга, попытался пырнуть меня мечом. Лезвие с противным скрежетом отскочило от моей каменной кожи. Я тотчас ударил кулаком по усатой морде и кот рухнул на колени, выплевывая сгустки зеленой крови.
Больше попыток сопротивления не было.
Котята смиренно сложили оружие и протянули лапы, что их связали. Правила плена они знали и предпочли призрачный шанс выиграть бой на тренировочном поле, а не отправиться в полет вниз головой.
Я сорвал одну из лиан с паренька, что стоял впереди и сразу увидел, как он оживает. Это походило на пробуждение после долгого сна.
Парень медленно поднял голову и с начал оглядываться. Первоначальный испуг, что был в его глазах, сменился облегчением и счастьем, когда он увидел Хлою и меня.
— Мы заберем троих шерстяных, — скучным голосом сказал Юрий. Обращался он ко мне. — У нас есть кому нужно прокачаться. Двоих оставим тебе. Проследи чтобы твоей придурок с серпом завалил одного. Иначе его скоро убьют.
Хлоя ничего не ответила на эти слова, а я просто не зал, что надо говорить.
Поэтому просто кивнул.
Наше возвращение можно было назвать триумфальным — ведь по итогу мы не только догнали атаковавших поселение шерстяных, но и отбили захваченных в плен. А значит нашу миссию можно было назвать успешной.
Владимир нас ожидал прямо в центре поселения и по его довольному лицу становилось понятно, что и его задумка удалась на все сто процентов. Рядом с ним стояла моя команда. Настенька же, когда увидела меня, разразилась визгливыми причитаниями.
Она соскочила с плеча Марьяны и, переваливаясь на задних лапах и расправив крылья для равновесия, направилась ко мне. Где и начала сварливо выговаривать мне что-то на своем языке. Сам же я только почувствовал ару счастья и удовольствия от мелкой мартышки. Пануи искренне радовалось моему возвращению.