Из камеры меня вытащил Брас, уже глубокой ночью. Форт проигрывал. Комендант форта погиб, командующий гарнизоном погиб, капитан стражи погиб, армариус Омн и храмовники погибли, почти весь гарнизон пал. А Брас бросился спасать меня. Не убежал, когда представилась возможность и как сделали некоторые стражи, а спас меня. Мы спрятались в подвале заброшенного дома на краю города, завалив вход кладкой стены. В тот день Белые Пастыри опоздали – Волчья крепость пала. Почти треть города при форте ликаны вырезали, залив улицы кровью.
На следующую ночь, Брас начал перевоплощаться, оказывается он был укушен, но мне ничего не сказал. Я убила его. Не спрашивай как, сама не знаю, но он успел расцарапать своими когтями мне спину. Так я заразилась «Черной кровью». Три дня я не могла выйти из подвала, не хватало сил поднять люк, три ночи я смотрела на разлагающийся труп своего мужа и не могла сомкнуть глаз. Выжила лишь благодаря заплечной сумке Брана, в которой была маломальская еда и питье.
Когда орден Искореняющих уничтожил всех оборотней, местные жители раскопали подвал, меня освободили, но оставаться в форте я уже не могла, забрав свои запасы хлебцев и пожитки из своей комнаты я ушла.
Спустя месяц я смогла вернуться домой. Родители и брат приняли меня, хотя я вернулась домой после стольких лет отсутствия, беременная тобой и умирающая. Они сделали, все, что могли, чтобы спасти меня, потратили все сбережения и продали свой большой дом переехав на край деревни. Дебр продал лошадь, и даже его друг Сэм продал аметистовый перстень, доставшийся ему от отца. Но ни один лекарь не смог помочь, а на святого клирика денег нам все равно не хватило.
В итоге в тайне от всех я тяну свою жизнь на хлебцах. Но ингредиентов очень мало, денег на покупку новых тоже нет. Почему в тайне? Да, чтобы они не продали свои последние портки, чтобы я протянула лишний месяц. Они заслужили лучшего. Моя главное задача сейчас протянуть еще неделю, до твоего рождения. Надеюсь, я успею тебя обнять, и посмотреть в твои глаза. Но что бы не случилось знай, сын, мой маленький ангелочек, я люблю тебя больше всего на свете.
Я не отправлю тебя в этот мир с пустыми руками, в этом конверте лежит тот самый рецепт изготовления лечебных хлебцев, с переводом, который я смогла сделать. На обратной стороне дописано, как из этих ингредиентов замесить тесто, и далее выпекать. Но ты не должен на этом останавливаться, переведи рецепт до конца, я уверена там написано больше, и конечный результат должен излечить любую хворь. Сын, я верю, что ты сможешь..»
Тут Дебр закашлялся, взяв кружку и промочив сухое горло, пробежал по последним строчкам глазами и закончил.
- Люблю тебя. Твоя мама Снежна.
Пека вытирал глаза руками размазывая слезы по лицу.
- Мамочка я тебя тоже люблю… Ты у меня самая лучшаяяя… - Он бормотал еще, что-то, но слов было уже не разобрать. Плечи гиганта вздрагивали, а лицо утонуло в огромных ладонях. Луна обняла его сзади, нашептывая ему на ухо слова утешения.
- Бро. – Сэм подсел к Дебру, и чуть скосив глаза всматриваясь в письмо, зашептал. – Я видел по твоим глазам, что это не конец текста.
- Ну да, - Чуть слышно ответил дровосек. - концовку ни ему, ни тем более кому-то знать не надо.
Он вновь повернул листок так, чтобы Сэм увидел, что там написано.
«.. Сын, я верю, что ты сможешь открыть тайну этого рецепта. Я верю – ты будешь самый великий пекарь.
Люблю тебя твоя мама Снежна.»
Сэм несколько раз пробежал глазами по последним строчкам, что-то прикидывая в уме.
- Напомни мне, последнее слово Снежки перед смертью.
- Я помню его также, как и ты. Ты ведь тоже был при родах. – Дебр опустил голову, говоря тихо вниз. - ПЕКА. Хотя сейчас я уже не очень в этом уверен.
- Пап, а что за рецепт, дай глянуть. – Луна оторвалась от трясущего плечами именинника и подошла к отцу.
- Сейчас. – Дебр зарылся в кожаный конверт, где хранилось двадцать лет письмо и достал оттуда пожелтевший, местами рассыпавшийся от старости пергамент, на котором не было видно ни единого символа. – Вот.