— Такое положение несколько неудобно для меня, — подчеркнул я. — Я полагал, вы позаботитесь о том, чтобы Брэндон не приставал ко мне.
— Я уверен, — ответил он, и в его глазах загорелся какой-то огонек, — что с Брэндоном вы справитесь и без моей помощи. В крайнем случае вы всегда можете сослаться на меня как на вашего адвоката. Если последует оскорбление действием, я буду рад представлять вас в суде безо всякого гонорара.
— Шикарно, — саркастически бросил я. — Но ведь я уже подвергался оскорблению действием.
Он, похоже, считал, что из-за этого не следует расстраиваться.
— Я полагаю, свой гонорар вы определите соразмерно личному риску, — беззаботно сказал он. — Ведь работа вроде вашей, как мне представляется, действительно предполагает риск.
Я пожал плечами. Гонорар, сказал я себе, безусловно будет под потолок.
— Ну что ж, — произнес я. — Значит, я иду дальше?
Он заходил по комнате, заложив руки за спину и уперев хмурый взгляд под ноги на ковер.
— О да. Я хочу, чтобы вы шли дальше.
— Есть несколько вопросов, которые я хотел бы вам задать, — сказал я, закуривая новую сигарету. — Когда вы в последний раз видели Морин Кросби?
— На похоронах Джэнет. С тех пор я ее не видел. Ее дела в полном порядке. Любые бумаги, которые требуют подписи, посылаются ей по почте. У меня не было возможности увидеть ее.
— Вы не слышали, что она больна?
Он покачал головой. Нет, он и представления не имел, что она больна.
— Вы убеждены, что смерть Макдоналда Кросби наступила в результате несчастного случая? — пульнул я в него.
Этого он не ожидал.
— Что вы хотите этим сказать? Разумеется, это был несчастный случай.
— А не могло это быть самоубийство?
— Не было причины, по которой бы Кросби покончил жизнь самоубийством.
— Почему вы так уверены?
— Человек обычно не стреляется из дробовика, если у него есть револьвер, а он у Кросби был. С ружьем слишком хлопотно.
— Если бы он совершил самоубийство, повлияло бы это на его состояние?
— Да, конечно. — В его глазах появился испуг. — Его жизнь была застрахована на полтора миллиона долларов. В полисе была оговорка о неуплате в случае самоубийства.
— Кто получил деньга по страховке?
— Я не совсем понимаю, куда все это ведет, — сказал он, вернувшись к столу. — Может, объясните?
— Мне кажется странным, что Сэлзер, не будучи дипломированным врачом, подписал свидетельство о смерти. Коронер и Брэндон, вероятно, с этим согласились. Я пытаюсь убедить себя, что в смерти Кросби не было ничего зловещего. Предположим, он-таки покончил жизнь самоубийством. Согласно вашему утверждению поместье потеряло бы полтора миллиона долларов. Но если милый, услужливый врач-шарлатан, нечистый на руку коронер и начальник полиции нашли общий язык, все можно было обставить так, как нужно, правда?
— Говорить такое довольно опасно. Разве у Сэлзера нет диплома?
— Нет. Кто получил деньги по страховке?
— Деньги были оставлены Джэнет, а с ее смертью — Морин.
— Значит, сейчас у Морин полтора миллиона наличными, так или нет?
— Да. Я пытался убедить Джэнет вложить деньги в какое-нибудь дело, но она предпочла оставить их в банке. Так они и перешли к Морин.
— Что с деньгами сейчас? Они по-прежнему в банке?
— Насколько я знаю. К ее счету я доступа не имею.
— А не могли ли иметь?
Он пристально посмотрел на меня.
— Вероятно, мог бы. Да вот не знаю, захотел ли бы.
— Знай мы, сколько именно там осталось, нам было бы легче. — Я кивнул на письмо Джэнет, лежавшее на столе. — В нем речь идет о шантаже. А если пришлось подмазывать Фрэнклина Лессоуэйза, коронера и Брэндона, то, вполне вероятно, денег на счету осталось не так уж и много. Я был бы рад, если бы вы смогли это выяснить.