Ребята притихли, задумавшись. Женька не мешал им обдумывать ситуацию. Наконец, Сашенька нарушила молчание, медленно произнеся:
— Трудный выбор. Может, и в самом деле лучше прожить эту жизнь, как есть, до конца, — и, еще помолчав, спросила. — А что ты испытал, когда превратился из Яна в Женьку?
— Ян не знал, что произойдет. А когда уже произошло, я не мог жалеть о том, что его жизнь кончилась, так как моя, при этом, снова началась… Проще сказать, о смерти Яна некому было жалеть.
— Кроме нас, — вздохнул Алекс.
— И детишек в деревнях, которые слушали его сказки, — добавила Сашенька.
— Ну простите, я тут не очень-то и причем, — стал оправдываться Женька. — Так уж случилось… с другой стороны, получается, что смерть Яна ударила больнее по вам, чем по нему. Ладно! Давайте, отложим эти сложные вопросы на попозже, а сейчас разберемся, что нам дальше делать?
— Давай! — согласилась Саша, и они приступили к выработке стратегии.
— Я думаю, что теперь у нас нет сомнений, что мир был создан для полного воплощения, чтобы попробовать пришедшим реализовать себя в нешуточной обстановке, грозящей всамделишней смертью. Идея, действительно, заманчивая, немного жесткая, но для настоящих искателей приключений в астрале самое то, что нужно, — начал Женька. — Только кто-то взял и извратил весь смысл, испортив мир изрядной дозой инферно и зациклив порты, превратив их в зинданы.
— Да и весь мир стал одним большим зинданом, — прокомментировал Алекс. — Ты прав, по этой книге мир задумывался свободным, без рабства, без напрасного насилия. То есть риск и самостоятельность — здесь ключевые черты, но мир утонул в безысходном тупом порабощении и беспощалной борьбе за власть и богатство.
— И, скорее всего, Орин прав — виновником этих правок был Инар. По крайней мере, я не вижу других кандидатур, — продолжил мысль Женька, но тут вмешалась Сашенька, все время, о чем-то напряженно думающая:
— А я не согласна с книгой в одном очень важном деле. Этому миру не хватает любви. Здесь нельзя образовывать настоящие семьи и иметь детей. Это делает мир слишком жестоким.
— Но ведь ты понимаешь, что это технически невозможно, при тех принципах, на которых он основан! — воскликнул Женька. — Ведь, чтобы образовать семью в астрале и заиметь детей, души должны сливаться вместе, а как ты это представляешь себе это, когда половина души лежит в кладовке мира? И потом, после слияния такие души стали бы способны, как я, выходить на изнанку и вся игра потеряла бы смысл.
— А мне кажется, была бы моя воля, я придумала бы какой-нибудь красивый обряд-испытание для пришедших, которые хотят вступить в брак, в ходе которого они осознавали бы, что должны будут поступиться своей личностью и стать чем-то большим. В общем, дать им на мгновение вспомнить, кто они есть на самом деле…
— А что? В этом есть смысл, — поддакнул Алекс. — Тогда только те, кто действительно не пожалеет для любви себя самого смогли бы здесь стать богами и иметь детей.
— Круто! — удивился Женька. — Представляю себе какой-нибудь красивый храм, служителей и верховное божество, снисходящее к непобоявшимся пройти этот обряд.
— Издеваешься? — обиделась Сашенька.
— Нисколечко! — воскликнул Женька. — Я даже думаю, что такие редкие божественные пары, могли бы быть великими волшебниками, поддерживающими равновесие в мире, пока не уйдут отсюда. Вот тогда этот мир стал бы еще интереснее, чем реал Земли.
Здесь ведь возможно волшебство, и был бы великий обряд рождения богов. Попробуй, найди еще где-нибудь такое?! В реале Земли такое колдовство по определению невозможно, а в астрале нет прямой и неотвратимой угрозы смерти. Хотя есть опасность развоплощения — но все же это не то в сравнении с тем, когда знаешь, что неотвратимо умрешь.
— Размечтались мы что-то! — усмехнулся Алекс. — Создателя-то мира так и не нашли!
— Да, темнят эти маги! Ничего не пойму! Похоже, что единственный, кто на это может ответить — это Инар, если, конечно, тоже окончательно от бессмертья крышей не съехал, — тянул мысль дальше Женька.
— Надо к нему идти! — уверенно заявила Сашенька.
— А не страшно? — спросил ее Женька.
— Не страшно!
— А мне страшно. За вас. Ведь вы будете почти беззащитны перед ним.
— Но ты же будешь с нами! Мы всегда у тебя энергии качнуть сможем. И потом, на крайний случай, я прикинул, ты нас на изнанку раза три-четыре сможешь вытащить, прежде чем мы совсем "размякнем".
— Ты забываешь, что я могу не справиться, да к тому же если еще и сражаться придется. Запасы энергии и у меня не безграничны. Если только…