– Шрапа. – Недовольно выдала женщина и, видя недоумение на моём лице, добавила. – Это шрапа. – На её лице появилась гримаса отвращения, как будто она увидела во мне земляного черьвя.
– А мне какая разница…? – Я не успел ничего добавить, как из коридора раздался частый, торопливый перестук шагов бегущего человека, и в комнате появилось новое действующее лицо. Молодой мужчина, достаточно упитанный, в облегающей белой рубашке и в темных штанах, внизу заправленных в короткие сапожки. Его лицо выражало виноватость и, осмотрев всех присутствующих, он поспешно заговорил:
– Прошу извинить, уважаемый глорт. – "Глорт" прозвучало с нажимом, как имя, с заглавной буквы. – Произошла ошибка, но я сейчас же всё исправлю. Пожалуйста, проследуйте за мной. Свободные комнаты – на противоположной стороне коридора.
Прежде чем выйти, я посмотрел на женщину и сказал:
– Прошу извинить за вторжение. Чтобы загладить свою провинность, предлагаю отужинать у меня.
– Я подумаю. – В ответ кроме слов ещё прилагался и взгляд. Взгляд с превосходством и снисходительная улыбка. – Извинения приняты.
Игнорируя моё сопровождение, меня подвели к двери на другой стороне коридора, но не доходя несколько шагов, я остановился и заговорил, не глядя на провожатого:
– Нужна отдельная комната для меня, для двух женщин и отдельно для слуг – семь человек.
– Как прикажите, глорт, – затараторил провожатый. – Слуг, с вашего разрешения, можно поселить на первом этаже, а эти покои, – движение рукой в сторону, – как раз из трех комнат. Одного из слуг вы можете оставить при себе.
Я покосился на сопровождающего и, не тронувшись с места, распорядился:
– После дороги нам всем, – на слове "всем" я сделал нажим, – нужно помыться, привести в порядок одежду и плотный ужин.
– Вы изволите ужинать у себя или в общем зале?
– Как ты мог слышать, на ужин я пригласил соседку. Так что, ужин будет у меня. На время ужина пришли слугу.
– Будет сделано, глорт. На сколько персон накрывать ужин?
– Я, моя спутница и соседка.
– Прошу извинить, но женщина не одна.
– Тогда узнай, сколько человек будет с ней. Что ещё?
– Всё будет сделано, как вы пожелали. – С этими словами и с поклоном сопровождающий удалился, передав ключ от двери моему наёмнику.
Большая комната, напротив входа окно, посередине большой стол, накрытый куском светлого материала. В голове всплыло слово скатерть, и я непроизвольно улыбнулся. Вокруг стола шесть стульев. В комнате ещё два больших дивана, четыре кресла и шкаф с посудой. По сторонам от входа – двери в соседние комнаты. Я взглядом указал наёмнику на одну из дверей.
Быстрые шаги к левой двери, хлопок дверью и … наёмник доложил:
– Там комната с мебелью и большой кроватью, за ней ср-р… – Он замолк и застыл, подбирая слово, но наверное с альтернативой у него не вышло, и он сказал. – Ну, это, нужду справить.
– Понятно. – Я улыбнулся краешками губ.
Другая комната была почти зеркальным отражением первой. Я посмотрел на наёмника и спросил:
– Как твоё имя?
– Юмитос из Макронаса, но все меня зовут Ют.
– Хорошо … Ют. Ночуешь в этой комнате. Пока мы будем в этом городе, находишься при мне.
– Приказ понял… – Небольшая заминка и окончание с поклоном. – … витами.
Он наёмник и не обязан меня звать витами. В его случае уместней прозвучало бы глорт, но он произнёс витами, как бы признавая себя моим слугой.
Все разошлись выполнять поручения, даже девушки ушли в правую комнату, предоставив мне, по умолчанию, левую. Я остался один и только тогда осмелился глянуть на потолок. На потолке, над столом, красовался самый настоящий электрический, матовый плафон. Я, конечно, не уверен, что он именно электрический, но свет от него шёл именно как от электрической лампочки. Желание залезть на стол и посмотреть, что именно впихнули в плафон, было очень велико, но меня сдерживало сомнение – а вдруг это электрический свет (!!!).
Эта мысль меня терзала достаточно сильно, и я уже сделал пару шагов вперед, но меня остановило другое.
Я глорт. Каким я выставлю себя идиотом, если кто-то увидит, чем я занимаюсь. Глорту не положено показывать свое незнание и, тем более, проявлять столь открыто своё любопытство. Впервые после расставания я пожалел, что рядом нет Кревета.