– Ты это к чему? – Спросил я только для того, чтобы потянуть ещё время, а сам в это мгновение изменял наконечник стрелы, наполняя его энергией жизни. Если повезёт, то надеялся пробить защиту возможного колдуна, если не повезёт – просто потеряем стрелу.
– К тому. Если фискалы вернулись, то мы не отобьёмся от них. Они всегда нападали большой кучей…
– Заткнись, – потребовал я, а сам в это время сосредоточился на Пикали и показал, как она стреляет по деревьям. Глянул на Юта и тихо приказал: – Стрелять будешь по правой стороне.
Сам наложил стрелу на тетиву, направил её на верхушки деревьев, обвёл всю поляну и, опуская, выстрелил в найденную мною пустоту. Тут же бросил лук Юту, а сам замер от неожиданности. По сторонам дороги, почти за каждым деревом стали появляться люди. Рядом и за спиной защёлкали луки, и только первый крик боли вывел меня из задумчивости.
– Фискалы!! – Услышал я крик полный ужаса где-то за спиной и, сформировав рой ледяных иголок, метнул их во всё ещё стоящих людей у деревьев. Потом ещё раз… ещё раз… ещё…
Я видел, как иголки попадают в людей, как они оседают, опрокидываются или начинают кричать. Иголки срывали листья с редких кустов, рвали кору деревьев и практически скашивали высокую траву. Я не старался бить прицельно и пускал иголки веером так, чтобы покрывал как можно большую площадь.
Люди падали, а во мне начинал появляться холодок, и я в какой-то момент потянулся к своему медальону… Со стороны раздался пронзительный свист, и кто уцелел из нападающих, начали отходить, укрываясь за деревьями. Свой последний "рой" иголок я бросил уже в спины убегающим и только тогда обратил внимание на правую сторону поляны. Там было гораздо чище, если можно так выразиться, но нападающие так же убегали в лес.
– Прекратить стрелять! – Выкрикнул я команду, увидев, как один из нападающих падает со стрелой в спине. Немного развернувшись, но не теряя вида впереди, я распорядился:
– Половина охраны остаётся у каравана, остальным пройтись по сторонам дороги и стащить всех разбойников в одно место.
– Раненых? – Выкрикнул вопросительно кто-то из-за спины.
– Кто сможет идти самостоятельно – привести, а остальных… – Зачем заканчивать предложение, если и так всем понятно? Никто не собирался лечить пострадавших разбойников и, тем более, обихаживать их после лечения. Их легче добить на месте, всё равно, в последствии их ждёт суд и смерть, так зачем лишний раз мучиться.
Лично я не тронулся с места, и Ют остался рядом, но четвёрка Вамира направилась в лес, при этом разделившись на пары.
Меня немного начинало трясти после схлынувшего напряжения, и пары глотков вина мне бы не помешали. Ко мне подошли купцы, и мне сразу пришлось забыть о вине. Самый сварливый сходу заявил с большой долей претензий:
– У нас трое раненных.
Я промолчал, но про себя подумал: "Это ваша забота. И вообще, как они умудрились попасть под стрелу, находясь далеко от поляны?"
Купец не успокоился:
– Ты не выполнил своих обязательств. – После этих слов Ют резко развернулся и почти зло прошипел:
– Заткнись! Иначе дальше ты пойдешь впереди каравана.
А неплохо подействовало.
Купец тут же отвалил в сторону и зашептался со своими товарищами. Я проследил за ними злым взглядом и подумал: "Если они не видели всего произошедшего, то их вскорости просветят, и их амбиции быстро поостынут."
Трупов на поляну вытащили около двух десятков, а раненным оказался только один из разбойников. И то, он пришёл не сам, а его притащили бойцы Вамира. Я не стал дожидаться окончательного сбора трофеев и соскочил с крама. При этом буркнул для Юта:
– Ты со мной. – И направился в сторону места, где находилась пустота и предположительно мною, колдун. После смерти он ещё не проявился, и я мог предположить, что он до сих пор ещё жив. А оставлять подобного врага в живых – смертельно опасно.
Я сразу приметил примятую траву, где предположительно лежал человек, и, выпуская из себя внутреннюю силу, с размаха хлопнул по тому месту. Раздался резкий, сильный хлопок, ударивший по ушам, а на траве начал проявляться силуэт человека, в весьма и весьма дорогом наряде. С правого боку у него сразу бросалась в глаза полудыра в груди. Кровь в ране успела запечься, и это свидетельствовало только об одном: человек ещё жив. То, что я сорвал с него защиту, на него не произвело никакого впечатления и он продолжал лежать с закрытыми глазами и не шевелился. Я резко пнул его ногой в бедро и дождался открытия глаз.