Пикали уже лежала на боку, поджав под себя колени. Я плеснул ей в лицо водой, она нехотя приоткрыла глаза и безучастно посмотрела на меня. Делиться своей внутренней энергией с нею я не стал. Для неё этот процесс будет болезненный и небезопасный. Я поднял её на руки, поднес к толстому дереву на опушке леса, прижал спиной и почти приказал:
– Возьми жизненную силу от дерева. Оно большое, и ты его не убьёшь.
– Я не умею, – одними губами прошептала она.
– Прижми ладошки к дереву и закрой глаза. Почувствуй его, увидь его внутренность, как будто видишь рану. Увидь движение жизни внутри у него. Попроси дерево помочь тебе, поделиться своей силой. Найди крохотную жилку энергии и пей энергию через неё.
Через некоторое время щёки Пикали порозовели, и я отдернул её руки от дерева.
– Хватит. – Резко остановил я и не менее резко добавил. – Остальное сама восстанавливай.
– Почему нельзя …– начала она вопрос, но я перебил.
– Потом объясню. Сейчас вставай и иди обмойся.
Пикали посмотрела на свои ноги и покраснела от стыда. Она обмочилась пока сосала из дерева жизненную силу. Я проводил её взглядом и вспомнил свой первый такой опыт.
****
Учитель вывел меня из пещеры после зимней лихорадки, когда деревья выпустили первые цветочки. Помог дойти до огромного орехового дерева и приказал взять у него жизненную силу. Теорию я знал, тем более, что-то перешло от знаний мечущейся души. Учитель, конечно, объяснял весь процесс, но он не удосужился предупредить, что тянуть жизненную силу надо из тоненькой жилки. Я "присосался" к дереву и сразу же хлебанул полным ртом. Очнулся на берегу реки, весь вонючий и в собственном дерьме. Учитель только кривился и смотрел на меня, как на падаль. Я с трудом тогда обмылся, но сразу же пошёл на поправку. Позже я неоднократно "присасывался" к дереву, но всегда выбирал молодые и крепкие экземпляры. Жизненная сила в них более мягкая и не так туманит голову. Из чужих знаний я понял, что это как дурман. Человек привыкает к заёмной силе и сам восполнять жизненную силу не может. Без подпитки начинает чахнуть, со временем хиреет и умирает.
****
Пикали проспала большую часть дня. Я успел выловить три рыбины, одну с красными пятнышками на спине, разжечь костер, немного потренировавшись, и заменить воняющую кровью листву в шалаше. Маленькой палочкой распорол брюхо у рыбы и, выпотрошив, разложил их на прогоревшие угли. Когда от печёной рыбы пошел пряный дух, Пикали выползла из шалаша и потянула носом. Увидев рыбины на углях, она метнулась к костру и потянулась к ним, но я в это время сказал спокойно:
– Они ещё не готовы.
Она дернулась как от удара, затравленно посмотрела на меня и прошептала:
– Так нельзя, они сгорят. Надо закопать в золу.
Моя память тут же подсказала, что действительно, так рыбины сгорят, но я не пожелал отступать и признавать, что совершил ошибку.
– Немного подгорят, но приготовятся быстрее.
Она съела две рыбины, даже не обращая внимания на подгорелые бока, осоловев, прикрыла глазки и улеглась прямо у костра, запрокинув руки за голову. Вообще-то я молодой мужчина, а она разлеглась тут…
Я поднялся и пошел по берегу реки. Если мы хотим ещё пожить на этом месте, надо подлизаться к сагиру, а для этого нужна приманка. К ужину я выловил ещё три рыбины, не очень больших – самая крупная чуть не доставала хвостом до локтя. Просунув через жабры ветку, принес на нашу стоянку. Пикали спала в шалаше. Да-а-а… досталось девчонке, если весь день спит. Проходя мимо, я толкнул её в пятку и, не оборачиваясь, пошёл к костру. Пока она вылезла из шалаша и уже занималась рыбой, я притащил сушняк и разжёг костёр.
Ложась спать, одну рыбину, не самую крупную, мы оставили не потрошенной у костра, выложив на листву как угощение для сагира.
Утром, увидев не тронутую рыбу, мы поняли: сагир не принял угощение, и нам придётся менять место стоянки. С другой стороны, рано или поздно нам придётся уходить отсюда и почему бы не сейчас.
Понюхав рыбину, Пикали скривила нос и отбросила её в сторону. На мой немой вопрос она показала, что сагир на неё помочился. В её исполнение это смотрелось смешно.
Завтракать нам было нечем, и я, пожав плечами, предложил уйти прямо сейчас. День без еды мы вполне выдержим, от реки далеко отдаляться не будем и от жажды страдать не будем.