– Убери руки, – потребовал я и передёрнулся, увидев глубокую рану-царапину на животе и множество царапин на внутренних сторонах бедер. – Идиот! – Не выдержал я. – Это же надо, даже перчатку не скинул. Сама залечить сможешь? – Обратился я к Пикали.
Она неуверенно пожала плечами и так же неуверенно кивнула головой. Я подошел, затянул рану на животе и опустил руку ниже. Пикали вздрогнула и вытянулась. Я усмехнулся про себя, развернулся и буркнул.
– Остальное лечи сама.
Как ходить голой, так она не стесняется, а как залечить раны … Дура, пусть сама и лечится. Было б желание, давно бы уже разложил … Хотя, вру. Желание есть, но что-то внутри мешает. В племенах за насилие над женщиной убивали сразу, даже колдуна не звали. Я обернулся, посмотрел, как она водит рукой по внутренним сторонам бёдер и крикнул:
– О мясе не забудь! Эти, наверное, на запах сбежались.
Раздевал трупы и сортировал трофеи я долго, но зато сложил всё аккуратненько, по кучкам. Что простирнуть в воде, штаны, рубахи, тряпки с ног – сложил отдельно. Кожаную безрукавку, куртку и шлемы сложил отдельно. Сапоги с поясами и оружием отдельно. По уму бы, обувь тоже не мешало бы помыть внутри, но это можно сделать и позже.
Из оружия мне досталось копьё с металлическим наконечником, ни в какое сравнение не шедшее с моим. Древко затасканное, с глубокой засечкой у наконечника, при серьезной нагрузке обязательно сломается. Меч, который я первым осматривал. Сделан был почти из сырого железа со множеством зазубрин. Им хорошо дрова колоть или, в крайнем случае, пырнуть в живот, чтобы кишки зазубринами зацепись. Давно неточен, и порезать кого-нибудь лезвием вряд ли удастся. На мой взгляд, самое дело, переплавить его на гвозди. Два ножа, один из них копейщика, был достаточно хорош, сделан из стали, с односторонней заточкой, но для моей руки маловат. Второй не на много отличался от меча, но точили его недавно. По внутренним размышлениям, этот нож достанется мне, а более мелкий Пикали. В кожаных поясах я нашел одно колечко из белого металла и десятка полтора квадратных пластинок различных размеров. Одна из них, самая крупная, серебристого цвета с сизым отливом, в ней была пробита дырку в уголке. Скорее всего, для ношения на веревочке. На каждой пластинке с одной стороны выбито колесо со спицами, а на другой – подобие портрета в профиль. На самых мелких колесо и профиль были почти затёрты и с трудом различались.
Память, доставшаяся от тела, ничего не подсказала по поводу этих пластинок, а вторая предположила, что это могут быть местные деньги и серебреный квадратик – самая большая меновая единица из найденных.
На шее у более мелкого, у копейщика, на веревочке болтался кругляш на дужке, с нанесенными на него с одной стороны символами. Снимать я его не стал. На деньги он не был похож, а носить подобное "украшение" я не собирался.
Оба трупа я столкнул в реку на глубину, подальше от песчано-галечного языка, и позволил распоряжаться ими реке. Весь день у нас ушёл на стирку, сушку, отдых и, грубо говоря, на зализывание ран. В любом случаи нам надо было уходить с этого места, и мастерить шалаш я не стал, ограничился подстилкой из мелких веток под кустом. Позже я понял, что поторопился, ведь от воды по утрам здорово тянет холодом, при этом посмотрел на ещё не высохшие штаны и мысленно махнул рукой. На одну ночь сойдет.
Днём, чтобы сохранить вычищенное от сгустков крови сердце, я на песчаной косе натыкал в дно палок, соорудив небольшой загончик, а Пикали добавочно переплела палки травой, чтобы было труднее добраться до мяса речным обитателям. Оставлять мясо на ночь на берегу, с одной стороны, опасно, оно может привлечь лесных доброжелателей, да и протухнет, а в воде может храниться дольше. А мне совсем не хотелось завтра опять идти на "охоту".
Перед тем, как ложиться спать, доев остатки печени, Пикали, смущаясь, спросила:
– Мне придётся одеть штаны?
Смысла отвечать на её вопрос я не видел и сам спросил:
– Ты собираешься ходить голой?
Она пожала плечами, показав своё отношение к моему вопросу, и вообще, к хождению голышом. Помолчав немного, она сообщила:
– У меня скоро будет кровь.
Эта новость меня озадачила. Ходить ей в окровавленных штанах … Я посмотрел на неё и предложил: