– Распори колоши у штанов, и будет у тебя … кааба.
На языке вертелось совсем другое слово – "юбка", но такого слова в местном языке нет, а самое близкое по значению – кааба. Это два передника, спереди и сзади, связанные по бокам кожаными полосками. Зимой кааба заменяется меховыми, длинными, до самых щиколоток, штанами, заправляемыми в подобие сапожек. Сверху тоже надевали меховую куртку с капюшоном.
В принципе, как подсказывала память, в этой местности особо холодной зимы не было. Большие снегопады выпадали очень редка. В некоторые зимы всё обходилось дождями и пронизывающими ветрами. И хотя в лесу ветер не разгуляется, людям хватало, и меховая одежда была совершенно не лишней. В такие зимы мороз был особенно жгучий, на реках появлялся чистый лед, а белье, вывешенное для просушки, становилось колом.
Пикали продолжала молчать, опустив голову, и это был первый признак, что что-то произошло или гнетёт её, но сама она первой не решается сказать.
– Что ещё? – Спросил я требовательно.
Не поднимая на меня взгляда, она раздвинула ноги и показала на внутренней стороне бедра красную, воспаленную, глубокую полосу. Я вздохнул, залечил царапину и с упреком спросил:
– Это всё?
Она кивнула головой и покраснела.
Не дожидаясь полной темноты, я улегся на приготовленную лежанку и собрался спать. Пикали осторожно, очень осторожно, улеглась рядом, сопела некоторое время, а потом протянула руку к низу моего живота и прошептала:
– Тебе нужна женщина.
*********************
Утро начинается с рассвета….
Не совсем с рассвета, но солнце уже успело подняться над вершинами деревьев, когда я открыл глаза. Пикали рядом не было. Я сразу же схватил копье и, не вставая, осмотрелся на сколько мог. Съесть или украсть её не могли, значит, где-то затаилась. Если по нужде, ладно, но мне что-то подсказывало, что неспроста её нет на месте. Конечно, она работящая девушка, но и соня тоже не из последних. Я откинулся и, сосредоточившись, "осмотрел" окрестности с помощью внутренней силы. Пикали нашлась быстро, под дальним кустом.
Вздохнул, предчувствуя непростой разговор, поднялся и пошёл к ней. Она сидела, скукожившись, уткнувшись в колени лицом. Мои шаги она хорошо слышала, но только сильнее сжалась. Я молча постоял над ней и, не выдержав долго, спросил.
– В чём дело?
– Теперь ты меня убьешь... – еле слышно прошептала она.
– Так, понятно. – Хотя мне ничего не было понятно. Я демонстративно вздохнул. – Поясни. Почему я должен тебя убить?
– Я не прошла ритуал. – Ее голос задрожал и, как мне показалось, она хлюпнула носом.
– Ритуал? – Её ответ меня ввел в некоторый шок. Какой ритуал она не прошла, если перерождение колдуна… – Почему ты решила, что это был ритуал? Кто тебе такое внушил?
– А как по-другому? – Воскликнула она и с надеждой посмотрела на меня. – Наша ведьма говорила, что для продолжения жизни колдуну нужны женщины и во время этого ритуала он стонет. Ты не стонал, и поэтому ты меня убьёшь…
Я поднял взгляд вверх и застонал. Но застонал от глупости этой женщины и насмешливо спросил:
– Так хорошо?
Её губки начали мелко-мелко вздрагивать, и я понял, если что-нибудь не предпринять, то я получу море слез, и я заорал:
– Марш мыться! И не забудь проверить наше мясо, не сожрал ли его кто-нибудь.
Глава 05. Ватажники
На завтрак мы ели раков. Не совсем раков. У них не было мясистых хвостов, но это были явно ракообразные. Удлиненное туловище с шестью лапами, две огромных клешни впереди и два уса, длиной почти как всё туловище рака. Весь рак был немногим больше ладошки, если не считать клешней, весь в буграх и грязно-темных разводах. На спине сегментный панцирь, позволяющий сгибаться, а брюшко мягкое и волосатое. Они достаточно ловко передвигались по гальке и очень шустро плавали. Пикали с визгом успела выбросить их на берег семь штук, но уверяла, что они полностью облепили всю загородку, пытаясь добраться до нашего мяса.
Пока я прибежал и понял, в чём дело, на берегу осталось только пять раков, но и эта добыча неплохо разнообразила наше питание. Прежде чем запекать раков, Пикали их потрошила и набивала брюшко мясистыми листьями. На удивление, кишок у раков было немного, по сравнению с их размерами. В клешнях практически не было того, чего есть, а в панцире, внутри, был приличный кусок мяса, отдалённо напоминающий сало, но вместе с запечёнными листьями было очень вкусно.