Вход в землянку не очень-то и старались маскировать. Пожухлая трава между двух деревьев, как будто специально присыпанная прошлогодней листвой. Ещё на подходе Кревет остановился и внимательно присматривался несколько минут, принюхивался, как дикий зверь, и как бы не решался пойти дальше.
– Кора на дереве сорвана, – тихо, настороженно произнес он. – Какой-то зверь хозяйничал, дёрн порван.
Действительно, дёрн был порван и лежал клоками, как будто кто-то пытался рыть рядом с люком землю. Я не успел сосредоточиться и просканировать местность, как Пикали сказала:
– Падалью воняет.
После её замечания действительно почувствовался запах падали. В лесу явно кто-то сдох. Обычно в лесу погибшие животные долго не лежат. На них находятся любители падали, а что они не доедают, уничтожают всевозможные жучки и червячки, а так пахнет разлагающееся мясо.
Кревет принюхивался как собака, шевеля кончиком носа, раздувая ноздри и ловя ветерок. Через несколько минут такого стояния он тяжело, обреченно вздохнул и выдал свое решение:
– Придётся идти в деревню.
– Проверим? – Предложил я.
Не сказать, чтобы я наслаждался подобными ароматами, но проверить, что гниёт в землянке, надо было обязательно. Если подумать и связать некоторые факты, то можно было предположить, что землянку, скорее всего, использовали как могилу. На мельницу притащили раненого, здесь воняет мертвечиной …
Ближе к люку в землянку запах усилился. На люке дёрн местами был сорван до жердей. Кревет морщась откинул люк и сразу же зажал себе нос. Я непроизвольно сделал шаг назад от отвратительного, концентрированного запаха падали. Из-под земли дохнуло разложением не первого и даже не второго дня.
Спускаться вниз предоставили честь Кревету, он нас сюда привёл, пусть сам и проверяет. Не успел он весь скрыться в люке, как из-под его ног раздался характерный звук ломаемого стекла. Я заглянул поглубже и в слабом свете увидел действительно осколки стекла и рядом валяющуюся лампу. Не знаю, насколько ценится сама лампа, на мой взгляд, тоже не дешёвая вещь, но со слов учителя, стекло было редкостью и вот такое отношение …
Кревет поднял лампу, потряс её около уха и сказал:
– Масло вытекло не всё. Если суметь зажечь фитиль…
Я щёлкнул пальцами и направил свои усилия на лампу, что держал Кревет. Фитиль вспыхнул сразу, выдав длинный язык огня и дымный чёрный след. Кревет от неожиданности выпустил лампу из рук, и она покатилась по ступенькам вниз. Внизу она о что-то ударилась, и в глубине вспыхнул огонь. Кревет нагнулся, заглядывая глубже в землянку, выдал возмущенный возглас и вылетел на поверхность. Огонь в землянке стремительно разгорался, и мы поспешили отойти подальше.
– Там … – Кревета передёрнуло, и он скривился. – Там гора трупов. Сброшены в кучу и, скорее всего, политы маслом. Лампу бросили, когда уходили, подумали, что она подожжет … – Он замолчал и недовольно сплюнул на землю. – Я бы не хотел, чтобы меня вот так же. Лучше уж пусть фискалы растащат…
– Вонять всё рано будешь, – равнодушно высказалась Пикали. – Фискалы не очень любят свежее мясо.
– А ты заткнись! – Вскричал Кревет и резко развернулся в сторону Пикали, схватившись за рукоять ножа.
Девушка даже не отшатнулась. Она медленно подняла руку и спокойно предложила:
– Ну, давай, попробуй. – В её голосе прозвучало предупреждение и одновременно превосходство. Кревет засопел и шатнулся в её сторону. Пришлось вмешиваться мне.
– Кревет, не стоит искушать судьбу. Вы мне оба нужны. Если трупы полили маслом, то вскорости огонь вырвется наружу. Думаю, нам не стоит дожидаться этого момента.
– Ничего не будет. – Отворачиваясь от Пикали, произнес Кревет. – Здесь насыпка земли почти мне по пояс. Когда перекрытие огонь прогонит, всё придавит землей.
– Вот и хорошо, будет им могила. – Сделал я вывод. – А нам надо идти в деревню.