Уже продолжительное время мы мокли не только от дождя, но и от воды, накопившейся на ветках и листьях деревьев. Яму или схрон Кревет найти не мог, и мы нарезали круги по лесу, как ему казалось, вокруг ямы, но ни ямы, ни входа в неё нам не попадалось.
Искать что-то потерянное или спрятанное учитель меня учил, но лучше всего у меня получалось искать животных или людей. Учитель посылал меня выслеживать охотников из других племен и, если они меня замечали, мне приходилось самому играть роль зверя.
Сейчас же мне предстояло найти не зверя, а место, в котором я ни разу не был, а использовать Кревета как проводника, ковыряясь в его голове … под дождем… у меня- то и в лучших условиях не всегда получалось это хорошо сделать. А отпускать человека после подобных экспериментов … учитель не одобрил бы такое. Тем более, терять неплохой источник информации и одновременно слугу из-за моей неопытности совсем не хотелось.
После очередного круга и возвращения к примелькавшемуся раскидистому дереву я заявил, что хватит блуждать, и прижался спиной к дереву. Пара минут простого стояния и настроя, затем я, развернувшись, обхватил дерево руками и постарался слиться с ним. Ощущать себя деревом не очень приятно, для человека это слишком чуждые ощущения, но учитель неустанно напоминал мне, что лес – это живой организм, и надо уметь его чувствовать.
И я чувствовал.
Порою неудачно и болезненно. Обычно после такой неудачи я несколько дней приходил в себя, но чаще всего слияние с лесом приносило восторг, радость, и тогда я мог "видеть" весь лес, каждое деревце, каждый кустик, каждую травинку.
Время, место и дождь, а ещё капли, периодически капающие на шлем, не способствовали полному слиянию, но я и не стремился к нему. Мне нужно было найти убежище, землянку и даже не сам схрон, сколько направление к нему.
Направление я увидел и, не объясняя ничего, первым зашагал по лесу. Кревет недовольно бурчал что-то о погоде, о самонадеянных юнцах за моей спиной, но уже не предлагал возглавить поиски. Искать в тёмном лесу под дождем то, что никогда не видел, очень трудно. Второе мое слияние привело к неожиданному результату. Я увидел два схрона, две ямы, и какая из них была искомой, я не знал, но что было хорошо, они были в одном направлении.
Понадобилось ещё несколько слияний, чтобы я окончательно убедился – такой способ поиска схрона не подходит тем более, что после каждого слияния мне приходилось несколько минут соображать, в какую сторону нужно идти. В очередной раз я плюнул на слияние, уселся на мокрую землю, облокотился руками за спиной и "потянулся" к ранее "виденной" яме. Не было видений, не было подсказок, не было тянущего чувства направления.
Яма была подо мной.
Не в прямом смысле подо мной, но она была рядом, и вход в неё начинался шагах в десяти в молодом ельнике. Рассказанное мною Кревет воспринял с энтузиазмом, хотя и утверждал, что это не его схрон. Он облазил ельник и угрюмо сообщил, что в нору первым не полезет, во-первых, она узкая для него, а во-вторых, из неё воняет.
Ко второй яме нам пришлось возвращаться. Хотя в темноте слово возвращаться не очень подходит, но именно такое чувство у меня возникло, когда я увидел дерево с обломанным суком. Получалось, что Кревет вёл нас правильно, и не его вина, что мы прошли мимо схрона.
Небольшая сухая землянка, двое нар-лежаков, на колченогом пне масляная лампа и везде разбросанные вещи. Некоторые из них в крови, но хватало и чистых. В схроне явно кто-то отлёживался после ранения. Первую найденную мною чистую рубаху я отдал Пикали, штаны она сама подобрала себе и теперь выглядела как… Как кто в этом мире? В моём понятии она выглядела как мальчишка слуга. В голове крутился какой-то другой образ, но окончательно не хотел формироваться.
Кревет насмешливо осмотрел переодевшуюся Пикали и произнес единственное слово:
– Варт. – И сам начал стягивать с себя мокрые вещи. Что это значило, он не собирался пояснять. Пикали слегка улыбнулась и совсем чуть-чуть пожала плечами, как бы соглашаясь с ним. Я не стал выяснять, что значит это слово, и последовал примеру Кревета.