- Как это "и что"? - со злостью скинула она со стола свою чашку. Начинались признаки агрессии, насколько это было банально.
- Ах, ты неблагодарная дрянь! - тетя выхватила из моих рук бутерброд и кинула его куда-то в сторону. Я была настолько сосредоточена на ее безумном взгляде, что даже не обратила внимания на улетевший бутерброд. Помешанная.
- Даша, ты, наверное, забыла, кто заботился о тебе все это время! - закричала тетя.
Я сама о себе заботилась! хотелось выкрикнуть ей эти слова в ее опухшую рожу.
- Если бы не я , ты бы сейчас находилась в детском доме.
- Мне уже восемнадцать! - не выдержала я и крикнула ей в ответ.
- И что ты для меня сделала? Избивала, морила голодом и заставляла учить эти проклятые цитаты из Библии?! У нас даже нормальной воды нет, моемся из-под чайника. Лучше бы я осталась в детском доме!
Я расплакалась и выбежала из кухни. Хлопнула дверью, словно разъяренный подросток, и медленно опустилась по ней на холодный пол. Уткнулась лбом в колени и заплакала еще сильнее. Как же я ненавидела это чувство беспомощности.
Глава 3.
Проснулась от громкого звонка телефона.
- Да, - сонно прошептала я, не отрывая головы от подушки.
- Даша, мне конец, я просто умираю. - Слышу, как коллега вываливает из своего организма вчерашнее веселье. - Черт, прости, похоже, я траванулся.
Резко села на кровать.
- Всмысле? Ты вчера, что, не работал, а решил потусить с этими золотыми?!
- Ой, не кричи, у меня и так голова трещит.
- Не удивительно. Так что ты хотел? Я надеюсь, ты не забыл, что у меня сегодня выходной, законный по трудовому договору.
- Не забыл, честно. Но ситуация критическая, - грустно проговорил Антон. - Но...
- Только не начинай! У меня сегодня планы, поэтому нет!
- Отдамся натурой, - попытался пошутить он, чтобы смягчить обстановку.
Я не стала комментировать это предложение, но в конце концов согласилась помочь.
Выходя из своей комнаты, я почувствовала неприятный запах алкоголя и услышала странные шепоты.
Медленно и осторожно двигаясь вдоль коридора, я зашла на кухню и увидела свою тетю. На столе стояли две тарелки манной каши.
Сидя за столом с бутылкой водки, тетя, похоже, молилась, прошептывая непонятные слова. В её глазах читалась печаль и отчаяние, и в этот момент я простила ей вчерашнюю истерику. Впрочем, как обычно, все повторялось: она вновь впадала в бешенство, а я её прощала.
Тетя подняла голову и увидела меня. Она попыталась улыбнуться, но улыбка получилась искаженной.
- Прости меня, Даша, за вчера... - произнесла она тяжело. - Я не знаю, что со мной произошло. Все эти годы я старалась быть твоей опорой, но, кажется, только ухудшала ситуацию.
Я пожала плечами и села напротив нее:
- Мы обе несовершенны, тетя. Но мы можем попытаться стать лучше. Может быть, стоит начать с прекращения выпивки и попытаться разобраться в своих проблемах вместе?
Тетя нахмурилась и взглянула на меня с недоумением:
- Даша, я не нуждаюсь в никакой помощи , - возразила она. - У меня все прекрасно. Ты просто ничего не понимаешь, глупое дитя.
Она налила себе еще стаканчик водки и выпила его, не отводя от меня взгляда .
Мне стало ясно, что пока она не захочет измениться сама, ничего не поменяется.
Тетя посмотрела в окно и увидела, что солнце уже встало. Она обратилась ко мне с просьбой:
- Даша, перед тем как мы приступим к завтраку, прочитай мне, пожалуйста, одну цитату из Библии и затем вместе помолимся.
Я кивнула и вспомнила одну из цитат:
- Всякий день благословен Бог, и всякий день благословим Его; да возвеличится имя Господа отныне и вовек (стих 144:2).
После того, как я процитировала этот стих, тетя согласно кивнула и предложила помолиться:
- Теперь давай помолимся, благодаря Бога за очередной прекрасный день, который Он нам подарил, и прося Его благословения и силы для преодоления всех трудностей.