Клод тоже уже прикоснулся к камню эфира и, судя по всему, был точно так же удивлён. Калифа после этого чокер надела.
— Но я вообще-то про чокер спрашивал, — опомнился Бернард.
Алисия весело отозвалась:
— Камень в чокере создаёт иллюзию её человеческого облика. А мы — те, кто прикоснулся, — сейчас видим Калифу такой, какая она есть. Теперь ей не придётся каждый раз подавлять собственные силы, чтобы вновь скрыть облик.
Минут через десять раздался гудок приближающегося поезда — самого обычного, с дизельным тепловозом. Алисия и Калифа, обсуждая что-то о действии чокера, пошли навстречу составу: вагон, на места в котором удалось купить билеты, располагался где-то посередине.
Натан подобрал сумку и вновь посмотрел Калифе вслед.
«Впервые за семь лет после Визамской войны у меня появилась какая-то цель, — думал он. — Даже не говоря обо всём, что сейчас происходит — о Титанах или об этом непонятном Пробуждении, — я… просто хочу вспомнить то, что случилось со мной в Визаме».
Почувствовав, что в плечо упёрся кулак, Натан повернулся к Бернарду. Друг ухмылялся совершенно так же, как до войны, до того, как всё началось.
— Совсем не слышал меня, да? — спросил Бернард. — Позволь узнать, дорогой друг, что же тебя так обворожило — покачивание её бёдер… или хвоста?
Остро глядя на друга, Натан выкинул окурок и прикурил новую сигарету.
— Тебя далеко послать?
Бернард сперва удивился такому ответу, но затем усмехнулся и, по-товарищески хлопнув Натана по плечу, поспешил за подругами.
— Цирк с конями, а не боевая группа… — вздохнув, прошептал Клод.
Друзья остановились у нужного вагона. Для Калифы, Алисии и Бернарда они смогли купить билеты на места в одном купе, для Натана и Клода — в соседних. Девушек впустили первыми, за ними последовал Бернард. Натан переглянулся с Клодом и направился к следующему вагону, поглядывая в окна и проверяя, кто их попутчики.
— Куда это он? — не понял Бернард.
— Иди давай! — рыкнул Клод.
Ещё пока они шли, именно Клод вглядывался в вагон с другой стороны от того, в котором предстояло ехать.
Подруги уже вошли в купе, поздоровались с попутчиком и принялись раскладывать сумки. Когда Натан проходил по платформе, Калифа выглянула в окно. Их взгляды встретились… чтобы через несколько секунд одновременно, словно через силу, разойтись.
«Я действительно хочу всё вспомнить, но… — Натан вернулся к мыслям, от которых его отвлёк Бернард. — Если моя душа действительно знакома Калифе, я хочу помочь ей обрести память прошлых жизней».
Перед мысленным взором Натана промелькнуло лицо восемнадцатилетней девушки из видения в Шансенхайме, когда пришлось вырываться из насланного Ритерьей морока. Затем оно сменилось лицом Калифы, причём именно таким, как сейчас.
Далёким эхом прозвучали слова, как-то раз сказанные Бернардом:
«Напомнить кое о ком, кого ты наверняка не прочь увидеть во всеоружии, так сказать, со всеми женскими чарами? А она никакой косметикой не пользуется…»
«Не пользовалась, — мысленно поправил Натан и усмехнулся. — Кажется, это путешествие может быть сложнее, чем хотелось бы…»
Он остановился перед открытой дверью следующего вагона и, выкинув окурок, протянул билет девушке-проводнику.
— Эм‑м, вам не сюда, — тут же заметила она. — Это не ваш вагон.
— Как?.. — выдохнул Натан, изображая удивление, взглянул на часы и ругнулся.
— Ладно, пройдёте по моему вагону, — сжалилась проводник. — Но вам во‑он в ту сторону.
Натан растерянно улыбнулся в ответ и поблагодарил. Но когда он ступил внутрь вагона, от доброжелательности на его лице осталась лишь тень, а взгляд вновь стал собранным и острым.
От автора
Написание романа в некотором роде вышло для меня… занятным. Хотя бы потому, что началось всё совсем не отсюда, а с первой попытки воплощения этой истории, которая вылилась в нигде-не-опубликованный массивный двухтомник. Но история вышла слишком уж мультяшно-анимешной и отправилась в ящик на добрые… лет семь? Десять?.. И была благополучно забыта.
Всё изменил подарок от друзей — написанный художницей портрет одного из персонажей оттуда (первой итерации примелькавшейся уже здесь хвостатой бестии с рысьими ушами). Сперва мне подумалось подогнать её описание в истории под портрет, поскольку определённые несоответствия явно были. Но как только начал перечитывать роман, захотелось всё переписать…
И вот, собственно, мы здесь.
А теперь чуть-чуть благодарностей.
Большущее спасибо Виктору Сурикову, который терпел всю эту историю — и нынешний вариант, и тот, старый, — скрипел зубами и орал в голосину от каждого появления местной «рыси»… Но читал, по главам, пока всё оно писалось.