Пока они занимали места, Фелиция мельком осмотрелась. Помимо неё, Венсана и де Лашорфа, внутри находились три урилийца, в том числе Давид. Вторую дверь ложи никто не охранял, и поэтому казалось, что та закрыта изнутри.
Фелиция собиралась занять кресло рядом с боковой стеной. Но перед этим, словно чтобы убедиться, что собранная сбоку тяжёлая бархатная штора не помешает обзору, она подошла к ограждению и подвинула удерживающую петлю. И бросила взгляд в зал.
«Майер на месте», — заметила Фелиция и только после этого села.
— Всё в порядке? — поинтересовался Давид.
— Да, прошу прощения. — Фелиция достала блокнот и авторучку, готовая записывать по первому же слову сенатора, и, улыбнувшись, пояснила: — Не люблю, когда перед глазами что-то маячит.
— А что вы планируете записывать?
— Аннетт!
Поймав укоризненный взгляд сенатора, Фелиция вновь попросила прощения и убрала блокнот в портфель. Но авторучка осталась у неё в руке.
Минут пять оперу слушали молча, и более ничего не происходило. Давид, казалось, действительно наслаждался исполнением. Это начало действовать де Лашорфу на нервы, к тому же он явно был напряжён.
— Что же, Давид, начнём? — предложил сенатор.
— Вы никогда не любили оперу, господин де Лашорф? Как она вам?
— К чему вы клоните?
— У нас ещё очень много времени, не так ли? А у меня теперь так мало возможностей посетить Большой театр!.. Хотя когда-то, бывая на полуострове, я постоянно заходил сюда. Я хочу насладиться этим визитом. Сполна.
— У нас были определённые… договорённости… с вашими вышестоящими.
— И я уверяю: всё в силе.
В голосе Давида послышались стальные нотки.
Де Лашорф занервничал ещё сильнее.
Заметив это, Фелиция переглянулась с Венсаном. Тот кивнул и шёпотом напомнил сенатору об элитном бренди, которым они хотели угостить урилийского агента.
Заинтересовавшись предложением, Давид проследил, как Фелиция вынимает из всё того же портфеля запечатанную бутылку, а затем, взяв из рук, откупорил её и с наслаждением принюхался. Вернув бренди, он указал на столик в углу, на котором стояли стаканы и бутылка воды.
«Пока всё по плану», — решила Фелиция.
Она направилась разливать напиток. Однако, едва сделав несколько шагов, услышала за спиной голос и обернулась.
— Не будете возражать, господин де Лашорф? — доставая сигариллу, спросил Давид. — Люблю покурить вместе с бренди.
То, что Фелиция увидела, чуть не сбило её шаг: урилийский агент прикурил, но не от зажигалки. На кончике его пальца появился язычок пламени, а в полутьме на показавшемся из-под манжеты браслете осветился эфирный камень.
«Да он республиканский магистр — боевой искусник, как и имперские инквизиторы!» — пронеслась мысль Фелиции.
Давид выдохнул дым и, разглядев на лице де Лашорфа испуг, примирительно улыбнулся.
— Не переживайте. Я просто немного владею камнями. Исключительно на бытовом уровне. Могу показать лицензию, если настаиваете.
«Чёрта с два он просто «владеет камнями»! — подумала Фелиция и украдкой переглянулась с Венсаном. — Именно этого нужно усыпить!»
Наполнив стаканы, она вернулась к де Лашорфу и Давиду.
— Прошу.
— Любой? — вдруг спросил Давид, и Фелиция будто бы почувствовала прикосновение холода.
— Думаете, потравлю вас? — заговорил де Лашорф.
— Простите, сенатор, такая работа. Приходится сомневаться во всём.
Де Лашорф надменно фыркнул и забрал первый попавшийся под руку стакан.
Увидев, что сенатор отпил, Давид продолжил наблюдать за исполнением оперы. Он лишь показал, чтобы Фелиция поставила бренди на подлокотник. А когда она для этого наклонилась, взгляд Давида скользнул в расстёгнутый воротничок её блузки, в котором не смог бы не заметить ни ложбинку между грудей, ни самый краешек кружевного белья.
Из авторучки, которую Фелиция держала в руке вместе со стаканом, в бренди незаметно прыснула струйка жидкости. Это было крепкое снотворное.
Фелиция собралась вернуться на место, но Давид неожиданно взял её за руку. Он улыбнулся так, словно был очарован, и тихо произнёс:
— Аннетт, не так ли?.. Составите мне компанию?
Он взглядом указал на стакан.
— Не пью крепкое. Но если вы настаиваете…
Фелиция многозначительно замолчала. Она не опасалась попасть под действие снотворного: «Фламин» должен был нейтрализовать его.
— Давид! Вы издеваетесь?! — громыхнул де Лашорф. — Венсан! Отдай ему этот чёртов портфель!