- Ты откуда такой красивый? - спросил романтик во время одной из остановок. - Смотрила что ли бывший?
- Чего это? - содрогнулся новичок, заранее вжимая голову в плечи.
- Ничего! - пробурчал Фил. - Обессвойствили же тебя, болезного, под самый корень! Хоть бы капельку соображаловки оставили, шакалоиды! Ничего не понимает! Имя-то хоть помнишь?
- Чьё? - удивился оборвыш, остановившись и приоткрыв рот.
- Ну не моё же! Своё! Вот дурень!
- Герт, - представился новичок, тупо глядя перед собой.
- Ну, хоть что-то, - удовлетворился ответом романтик. - А ко мне можешь обращаться "господин Фил". Или просто "хозяин". Не бойся, я буду хорошим хозяином. Бить тебя сильно не буду, если провинишься...
Герт в ответ лишь втянул голову в плечи, ускорил шаг и едва не угодил в пересущ. Фил едва успел сграбастать ротозея за шиворот.
- Ослеп что ли, раззява?! - закричал он на новоиспечённого шустрика.
Тот обернулся и непонимающе уставился на Фила.
- Чего это?
И тут же трусливо добавил:
- ...хозяин!
- Пересущ не увидеть, это надо же! - проворчал романтик. - Его же за десять шагов видно! Откуда тебя только принесло такого? Смотри сюда!
н нагнулся, подобрал с земли камень покрупнее, швырнул в пересущ и проворно отскочил за гору словохлама, волоча за собой Герта. Камень исчез, пересущ издал знакомый рёв, заблестел всеми цветами радуги и выбросил наружу вертлявую плевачку. Та тут же завизжала, захлопала ушами и начала крутиться на месте, плюясь вокруг себя ядовитой слюной, от которой на коже вылезают волдыри и язвы. Израсходовав запас слюны, плевачка промчалась мимо нищесвоев в сторону Ржавого Озера. Изумлённый новичок уставился ей вслед, пока Фил не привёл его в чувство тычком в бок.
- Вот и ты мог бы превратиться в такую уродину, - пояснил романтик раззяве. - Или в кого ещё похуже. Ну, пошли!
Теперь настала очередь новичка хватать за шиворот. Не ожидавший такого Фил чуть не упал.
- Ты чего? - набросился он на Герта.
- Так пересущ же!.. А ты прямо на него...
Фил изумлённо поглядел на оборванца и покрутил пальцем у виска:
- Он же разрядился! - Удивительно, что кому-то пришлось объяснять такие простые вещи, которые знает любой мальчишка. - Теперь до ночи заряжаться будет.
Романтик смело прошёл через пересущ, новичок последовал за ним, приседая от страха. Напуганный пересущем Герт чуть ли не до самого обиталища оглядывался и вжимал голову в плечи.
Когда впереди показалось родная обитель - нагромождение хижин, сделанных из всякой дряни вроде непонятных железных коробов и трухлявых сучьев, обнесённых частоколом из серого полуопределённого бедаката - новичок струхнул ещё больше. Он засуетился, прислушиваясь к пьяным воплям нищесвоев и принюхиваясь к запахам гниющих остатков пищи, выброшенных за частокол. Соплеменники Фила, как всегда в вечернее время, кучковались на пустыре, хвалясь дневными находками, решая мелочные проблемы, накачиваясь брагой и дурея от жёванки.
- Не хочу туда, мамочка! - завопил Герт, когда они с Филом приблизились к проёму в частоколе, и хотел задать стрекача. Фил еле успел схватить его за шиворот и втолкнуть в калитку.
Привлечённые криками Герта, к Филу и новичку немедленно начали стекаться жители обиталища. Не успели романтик с оборванцем отойти от калитки, как вокруг них собралась целая толпа нищесвоев: грязные мужчины, оборванные женщины, тощие агрессивные дети. Разумеется, тут же из толпы выскочил заводила Харпат.
- Смотрите, братцы, новенький! - радостно завопил он и захохотал во всю глотку, обнажив гнилые пеньки зубов. - Да какой убогонький, Лепест тебя задери!
Харпат немедленно начал прыгать вокруг Герта, кривляясь и корча страшные рожи.
- Новенький, новенький! - заорали другие нищесвои. Некоторые начали тянуть грязные руки к оборвышу, стараясь дёрнуть его за обноски или ущипнуть побольнее. Старая Лайга, напробовавшаяся с утра своей браги в процессе приготовления, пошатываясь, пробралась сквозь толпу к новичку и изо всех старческих сил ударила его по спине клюкой. Герт внезапно подскочил, закричал и присел, прикрывая голову руками. Это ещё больше обрадовало толпу. Щипки и тычки посыпались на несчастного со всех сторон. Напрасно Фил пытался угомонить соплеменников, защищая своего шустрика: на романтика никто не обращал внимания.
- Не трогайте мужчинку! - неожиданно вступилась за новичка похотливая Найза, у которой привлекательность слегка превышала норму. - Изувечите мне мужичка!
на пробралась к новичку, плотоядно улыбнулась и потянула его за рукав:
- Пойдём со мной, новенький-свеженький! Я тебе кое-что покажу...
- А я? - немедленно обиделся кривляка Харпат и подскочил к Найзе, размахивая кулаками. - А как же я? Меня променяла на этого недоделка?!
н, красный от бешенства, вцепился Найзе в волосы. Та тут же ответила метким пинком в низ живота. Ревнивец скорчился и истошно завизжал, держась обеими руками за больное. Толпа, обрадованная новым зрелищем, моментально забыла про новичка. Дерущихся окружили и начали подбадривать, давая советы один пошлее другого.
- Быстрее отсюда! - приказал Фил, дёрнув Герта за рукав. - Пока эти тут...
ни выбрались из толпы. Следящие за дракой соплеменники не обратили на них внимания, лишь какой-то злобный подросток швырнул им вслед сухим лисомедвежьим помётом.
Фил и Герт, оглядываясь, добежали до короба, где жил романтик, отдышались, поднялись по шатающейся лесенке и оказались в тёмном душном помещении с нарами, застеленными старым тряпьём. Вдоль помещения тянулась верёвка, на которой сохла какая-то пахучая рухлядь. В дальнем углу чадила печка, на ней в ржавой банке кипело смрадное варево. На одной из полок спал нищесвой, закутавшись в рваньё с головой. Мощный храп пробивался даже через плотную ткань.
- Вон та полка моя, - указал Фил на нары в самом дальнем углу. - Рядом свободная. Твоей будет. Там и постелить есть что. До тебя жил тут один... Вчера его щелкачи сожрали. За полку с тебя - две пайки.
- Не хочу я тут жить! - простонал новичок, постепенно приходя в себя от всех прошедших потрясений.
- Других полок нет, - развёл руками Фил, удивлённый неожиданной привередливостью новенького.
- Причём тут полки! Среди вас, подонков, не хочу жить. О мой Лепест, какие же вы все негодяи!
Фил не сдержался и отвесил дерзкому оборванцу затрещину. Тот не захныкал по обыкновению, а бешено уставился на романтика.
- Ну, бей меня, сволочь, бей! - закричал он. - Перед сильными ты скачешь на задних лапках и хихикаешь. А меня, слабака, чего ж не побить. Давай, лупцуй! Хозяин, чтоб тебя!
Романтик опешил от такой складной речи и опустил руки. Храп прекратился, из кучи рванья показалась заросшая седыми волосами голова.
- Я сейчас встану и поубиваю всех! - прорычал разбуженный нищесвой.
Фил и новичок испуганно присели. Убедившись, что носитель седой головы опять захрапел, они перешли на шёпот.
- Не хочу тут жить, - повторил вполголоса Герт.
- Не живи, пожалуйста! Давай, иди за ограду. Скоро ночь, квазиволки тебе будут очень рады. Костей не оставят.
Аргумент подействовал, и новичок смолк.
- Есть хочешь? - примиряющее спросил романтик.
- А у тебя есть пища? Господин Фил...
- Сейчас украдём немного.
Фил подошёл к своей полке, пошарил под ней и нащупал железный мятый биганчик - нехитрую ёмкость, которой охотно пользовались и нищесвои и смотрилы последние дней десять. На цыпочках романтик подкрался к печке, покосился на полку с храпящим нищесвоем и аккуратно отлил в биганчик кипящего варева.
- Жри, - благодушно посоветовал романтик, вернувшись.
н усадил новичка на свою полку и сунув ему под нос еду.
- А где ложка? - спросил тот, зачем-то пошарив глазами возле биганчика.