– Я же просил тебя улететь.
– Нет.
– Тогда оглянись.
Она медленно повернулась. Перед ними стоял огромный волк и скалился.
Ликорис на шаг отступила, закрывая собой раненого мужа.
Зверь начал наступать. Вороница обратилась в боевую ипостась. Эрганлавдий не в состоянии двигаться, всё же встал, пошатываясь. Она бросилась на волка, клюя и царапая хищника, который кусал её. Паук тоже обратился, подполз и из последних сил вырвал сердце у хищника. Тот упал замертво, но и он лёг на землю и больше не пришёл в себя, сколько бы Ликорис не кричала и не пыталась привести мужа в чувство. Она не могла его оставить и улететь за помощью. Выхода не было и единственное, что пришло ей на ум, легла сверху, укрыв крыльями и замерла. «Что делать? Бог пауков – помоги. Бог воронов – помоги. Древний колдун пауков – помоги», – вскоре также совсем обессилев, ушла во мрак без сознания.
Очнулась посреди ночи, встала, снова попыталась привести мужа в чувства. Безуспешно. Слёз не было. Посмотрела по сторонам. Подошла к дереву и начала ломать ветки, складывая крестом, ещё и ещё. Сняла остаток платья, оставшись в корсете и панталонах и, порвав на полоски, села связывать ветви. Вскоре у неё получился неплохой настил. Подползла к мужу, перетащила на него, потратив столько сил, что невольно задремала на несколько минут. Проснулась, вздрогнув. Огляделась. Тишина. Встала, взялась за торчащие ветви с настила и, ковыляя, потащила. «Держись, любимый, скоро мы выйдем из леса на землю брата, а там нас увидят и помогут». Она шла тяжело, однако шла и шла, забыв об усталости, боль ладоней, невыплаканных слёз.
– Нас спасут. Тебя спасут. Брат поможет. Ты выживешь. Тебе ещё надо взять вторую жену или наложницу, неважно. Тебе нужен наследник. Ты должен найти питание для своего клана.
– Ликорис…
С тревогой подскочила к нему.
– Любимый, я здесь. Тебе надо поесть. Нужны силы, – бросилась к корням старого дерева, судорожно ища под ними нору. На четвереньках облазила вокруг и нашла, запустила туда руку, пошарив, и вскоре вытащила какого–то пищащего грызуна. Она и сама хотела, есть и, сглотнув слюну, разорвав зверька на две части, поднесла к пересохшим губам мужа.
– Эрганлавдий, открой рот, надо поесть.
Он не двигался.
– Это важно, ешь! – закричала, запихивая кровавый кусок ему в рот. Спустя примерно минуту паук всё же начал есть. Она облегчённо вздохнула, и когда он всё съел, встала.
– Нам нужно двигаться дальше.
Где–то завыл волк. Вороница вздрогнула и попыталась идти быстрее.
– Только не это. Быстрее, быстрее, надо выйти из леса. Однако не удалось. Волки наступали. Она оглянулась.
– Всё, это конец. Вы не возьмёте нас, твари, пока меня не убьёте, – встала, гордо подняв голову и обратилась. Три волка, привлечённые кровью Эрганлавдия, бросились на них. Вороница, как сумасшедшая, отбрасывала их одного за другим, царапая, клюя. Они рвали её тело. Она, не чувствуя боли, истекая кровью била их по головам, выклёвывала глаза, рвала куски.
– Сестра! – послышалось сзади. Ликорис оглянулась, и в этот момент на неё набросился волк, опрокинув на спину, придавив лапами к земле. Открыл пасть и она погрузилась во тьму.
Веки вороницы дрогнули и открылись. Перед глазами – бордовая ткань. Протёрла их и распахнула. Балдахин. Оглянулась. Постель. Множество подушек. Осмотрела себя. Кружевная белоснежная рубашка, а под ней повязки. На руках и ногах также лежали какие–то компрессы и примочки, кем–то заботливо привязанные. Отбросила пуховое одеяло и встала. Пол холодный. Отодвинула тяжёлую ткань и выглянула.
«Это же мои бывшие покои в замке брата. Эрганлавдий!» – надела, стоящие рядом тапочки и побежала. Выскочила в коридор.
– Где мой муж? – вскрикнула, стоящим у двери двум воинам – охранникам.
– Госпожа, он в покоях возле покоев владыки.
– Он жив?
– Да, за ним ухаживает наш целитель. Не волнуйтесь, жар отступил ещё вчера.
– Вчера? Жар? – в голове пронеслось: «Вчера он нас только нашёл» – А сколько мы уже здесь?
– Трое суток.
– Что?
– Госпожа, вас тоже лечил целитель. Он очень сильный, от ваших ран вскоре не останется и следа. Вы проспали три дня и три ночи.
Она изумилась. «Значит, он меня поил какими–то сонными зельями».
– Я хочу видеть мужа.
Один из воинов подошёл.
– Я провожу вас.
Они прошли коридор, поднялись по лестнице, окружённой каменистыми неровными стенами с горящими факелами в бронзовых подсвечниках, и вышли к покоям, где находился паук. Тут воин почтительно склонил голову, перья на его плечах слегка шелохнулись, и он ушёл, оставив её у массивной дубовой двери. Ликорис подняла руку к серебряной ручке в виде головы ворона, постояла с минуту, переведя дыхание и вошла. Оглядела большую комнату в тёмно–зелёных тонах, арочное окно, закрытое тяжёлой бархатной занавесью, прошла до середины и остановилась, глядя на спину ворона в длинном плаще с капюшоном на голове. Он сидел на стуле с высокой спинкой у постели, где лежал Эрганлавдий и держал над ним руки. Она почувствовала невидимую энергию, исходящую от него и подавила дрожь.