– Брат, – увидела Яна, вылетевшего из–за деревьев, грозно надвигающегося на них с распахнутым клювом и горящими глазами. – Прости, мы голодаем, дай нам хоть немного забрать животных, – обратилась в человека, чтобы сразу дать ему понять, что не хочет войны. За ней обратился и Эрганлавдий.
– Нет! Вы и так, сожрали уже немало, кровь по всему лесу, уходите, или сейчас будут жертвы с обеих сторон.
– Но почему?
– Ты с ума сошла от любви и похоти. А о нас ты подумала? Если вы сейчас заберёте десятки крупных животных, начнётся голод у нас. Ты этого хочешь? Убирайтесь!
Ликорис ещё хотела возразить, но муж, схватив её за руку, сжал, дав понять, что на этом всё.
– Ян, позволь хотя бы эту кабаниху и восьмерых кабанят забрать. Я поделю их органы для наших семей.
Ворон перевёл взгляд на забитых кабанят и сразу на своё войско.
– Вороны! Хватит, оставьте их! Пусть забирают эту добычу, проводите их до пещеры, и… зять, забери своих раненых.
Ликорис с разочарованием посмотрела на нескольких раненых пауков и воронов.
– Прости…
– Я люблю тебя, но больше никогда так не поступай, иначе будет война: погибнут многие. Ищите питание в другом месте.
Эрганлавдий взял жену за руку, и они пошли по направлению к пещере, пауки поползли за ними. Несколько десятков воронов летели чуть поодаль. Ян выше всех наблюдал за чёрной процессией, уносившей из его леса жирную кабаниху с кабанятами.
Перед входом в пещеру Ликорис оглянулась.
– Прости…
– Прощаю, но в последний раз.
Она кивнула и скатилась по тому же крутому спуску в объятия мужа.
– Мне жаль.
– Перестань, это было сразу ясно, что вороны не дадут забирать их пропитание.
– Если ты это понимал заранее, зачем же послушал меня и пошёл, да ещё со своим лучшим войском?
– Затем, чтобы мы хотя бы наелись, – улыбнулся такой лучезарной улыбкой, что она начала успокаиваться и обняла его за шею, прислонившись как дитя. Он поднял любимую на руки и пошёл вперёд во тьму пещеры.
Воины двинулись за ними. Полные животы приятно грели, а кабаниха с кабанятами предназначенная для голодающих семей, поднимала настроение.
– Благодарю, госпожа, за то, что накормили нас, даже таким нелёгким способом, – Вобин поравнялся с ними и почтительно склонил голову.
– Надолго ли вам этого хватит?
– Надолго, такая еда продержит наши организмы в нормальном состоянии несколько недель. Пещера изменила направление и они осознали, что уже переместились. Вскоре вышли на поверхность и направились в замок.
Эрганлавдий распустил войско, отдав приказ Вобину разделать тушу кабанихи и кабанят, засолить и раздать голодающим. Отправил жену в её покои, а сам пошёл к колдуну. Постучался и, не дожидаясь ответа, сразу вошёл.
Колдун, не удивляясь, поклонился. (Повелители могли даже не стучаться)
– Повелитель, где вы были?
– В мире воронов, питались.
– И что владыка воронов?
– Запретил, но мы успели хорошо поесть и забить жирную кабаниху с кабанятами. Её разделят, засолят и раздадут голодающим семьям.
– Хорошо.
– Ты был у паучихи?
– Да, есть хорошие новости и… плохие.
Эрганлавдий напрягся.
– Она понесла, но здравый рассудок не вернулся. Если она сошла с ума навсегда, то вашей женой стать не сможет, и её дитя не может наследовать трон.
– Ясно, но когда она родит, это же всё равно мой ребёнок. Ты откроешь портал в мир людей?
– Повелитель, услышьте меня, если до родов Золотоглазая не придёт в здравый рассудок, это дитя не является вашим наследником.
– И что тогда?
– Ничего, тогда вы можете просто убить их, сжечь, как бывших наложниц. Женатому повелителю нельзя иметь наложницу, а тем более с ней детей.
Эрганлавдий, ничего не сказав, вышел и хлопнул дверью так, что она слетела с петель. Колдун пожал плечами. «Значит, такова воля богов, слабым паукам суждено вымереть от голода».
Наступил день родов.
Паучиха родила двое паучков: мальчика и девочку.
Эрганлавдий до родов не заглядывал к ней, но знал, что она так и не пришла в себя. Он перестал корить себя, особенно после того, как жена его постоянно оправдывала. Вошёл к Ликорис. Она сидела у трюмо и расчёсывала длинные волосы, отливающие чёрным обсидианом.
– Что случилось, любимый? – бросила снежно – обсидиановый гребень, подбежала к мужу, обнимая и целуя.
– Золотоглазая родила двоих детей.
Вороница заметила пробежавшую тень на его лице.
– Что говорит колдун?
– Сжечь их.
– Кошмар, ну с наложницей согласна, ваши законы неумолимы, а дети? Они же всё равно твои.