Не сводит глаз и тает…
Что в этой птахе есть?
Сия велика тайна,
Велика тайна есть…
* * *
Двери настежь, сердце настежь,
Прочь замки, долой засовы!
Я тебе желаю счастья —
Настоящего, большого!
Исцеляя и врачуя,
Пусть шагнет оно навстречу.
Так мучительно хочу я,
Чтобы ты расправил плечи!
Чтоб запели в сердце струны,
Те, что заглушили годы,
Чтобы снова стал ты юным,
И уверенным, и гордым —
Дерзкоглазым, бесшабашным,
Лейтенантом желторотым,
Тем, кто бросил в рукопашный
Батальон морской пехоты!
Кто потом, в парад Победы,
На брусчатке шаг печатал…
А еще могу поведать,
Как ты нравился девчатам!
Пусть идут в атаку годы,
Пусть испытано немало —
Не пора еще на отдых
Тем, кто вышел в генералы!
* * *
Есть праздники, что навсегда с тобой, —
Красивый человек, любимый город.
Иль где–нибудь на Севере — собор,
Иль, может, где–нибудь на Юге — горы.
К ним прикипела намертво душа,
К ним рвешься из житейской суматохи.
И пусть дела мои сегодня плохи,
Жизнь все равно — я знаю! — хороша.
Не говорите: — Далеко до гор! —
Они со мною на одной планете.
И где–то смотрит в озеро собор.
И есть красивый человек на свете.
Сознанье этого острей, чем боль.
Спасибо праздникам, что навсегда с тобой!
* * *
Как объяснить слепому,
Слепому, как ночь, с рожденья
Буйство весенних красок,
Радуги наважденье?..
Как объяснить глухому,
С рожденья, как ночь, глухому,
Нежность виолончели
Или угрозу грома?..
Как объяснить бедняге,
Рожденному с рыбьей кровью,
Тайну земного чуда,
Названного «любовью»?..
МАЛЕНЬКИЕ ПОЭМЫ И ЦИКЛЫ
ЗИНКА
Памяти однополчанки — Героя Советского
Союза Зины Самсоновой
1
Мы легли у разбитой ели,
Ждем, когда же начнет светлеть.
Под шинелью вдвоем теплее
На продрогшей, гнилой земле.
— Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет,
Дома, в яблочном захолустье,
Мама, мамка моя живет.
У тебя есть друзья, любимый.
У меня лишь она одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.
Старой кажется: каждый кустик
Беспокойную дочку ждет…
Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Отогрелись мы еле–еле.
Вдруг — нежданный приказ: «Вперед!»
Снова рядом в сырой шинели
Светлокосый солдат идет.
2
С каждым днем становилось горше.
Шли без митингов и знамен.
В окруженье попал под Оршей
Наш потрепанный батальон.
Зинка нас повела в атаку,
Мы пробились по черной ржи,
По воронкам и буеракам,
Через смертные рубежи.
Мы не ждали посмертной славы.
Мы хотели со славой жить.
…Почему же в бинтах кровавых
Светлокосый солдат лежит?
Ее тело своей шинелью
Укрывала я, зубы сжав,
Белорусские ветры пели
О рязанских глухих садах.
3
…Знаешь, Зинка, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Где–то в яблочном захолустье
Мама, мамка твоя живет.
У меня есть друзья, любимый,
У нее ты была одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.
И старушка в цветастом платье
У иконы свечу зажгла.
…Я не знаю, как написать ей,
Чтоб тебя она не ждала.
НАДЕЖДА ДУРОВА И ЗИЗИ
Еще в ушах свистящий ветер сечи,
Еще больна горячкой боя ты,
Но снова чуть познабливает плечи
От позабытой бальной наготы.
Любезные неискренние лица —
Где полк, где настоящие друзья?
Тоска ли, дым в твоих глазах клубится?..
Но улыбнись, кавалерист–девица:
Гусару киснуть на балу нельзя!