Он идет к мраморному бару, заставленному бутылками вина. Он смотрит под него и достает небольшую отельную сумку для шитья. Почему кому-то, кто может позволить себе такую комнату, срочно понадобились нитки с пуговицами, я не знаю, но так и есть. Он разрывает пакет и достает нитки. Они такие же белоснежные, как и его крылья.
Он держит нитки и волосы вместе и крутит их большим и указательным пальцами так, что они переплетаются.
Придерживая концы вместе, он подходит к мечу, который лежит на тумбочке и завязывает переплет вокруг рукояти.
- Перестань жаловаться, - говорит он мечу. - Это на удачу.
Удача. Удача. Удача.
Слово эхом отдается у меня в голове.
Я для устойчивости опираюсь рукой об изломанную палубу. Когда я глубоко вдыхаю, меч возвращается в поле зрения.
Раффи действительно сохранил прядь моих волос?
Сложно поверить.
Я осторожно смотрю на рукоять меча. Удивительно, но она есть, на рукояти у основы перекрестья. Белоснежная нить смешивается с полуночной тьмой.
Я пробегаю пальцами по связке и закрываю глаза. Я думаю о Раффи, делающем то же самое, когда чувствую чередование структур нитей и волос под кончиками моих пальцев.
Меч желает мне удачи?
Я знаю, что он скучает по Раффи. Если я не вернусь, думаю, у него нет шансов увидеть его снова. Даже если его подберет кто-то другой, у этого человека не будет связи с ним, и он не будет знать о том, что же он такое. Поэтому, вероятно, у него есть причины желать мне удачи, наряду с небольшим напоминанием о Раффи.
Я ненавижу то, что мне нужно оставить меч, но у меня нет другого выхода. Я прикрываю его и мишку сломанными кирпичами и щепками от досок.
Поднимаюсь и ухожу, чувствуя себя обнаженной. Надеюсь, грабители не могут позволить себе роскоши покопаться в мусоре для поиска сокровищ.
Глава 47
Тем временем, капитан сходит с парома и нашу группу переводят в небольшой караван фургонов, внедорожников и коротких школьных автобусов. Мадлен сопровождает капитана к одному из этих ненавистных контейнеров. Я случайно присоединяюсь к ним.
- Сегодня ночью запланирован побег - говорю я вполголоса.
Он смотрит на меня, потом на Мадлен, потом снова на меня. Он моложе, чем кажется, не больше тридцати, с гладко выбритым лицом и совершенно лысой головой.
- Удачи тебе.
Его голос не был недружелюбным, но это было и не приглашение.
Мадлен подходит к транспортировочному контейнеру и открывает, раскачивая из стороны в сторону, металлические двери. На полках хранятся консервированный суп, овощи, вместе с рядами ликера и книг. Светильник на батарейках стоит в углу, и мягкое кресло стоит рядом с небольшим столиком. По стандартам Мира После, это совершенно уютно.
- Они нуждаются в том, чтобы вы вернули паром обратно и забрали заключенных, - говорю я.
Выражение его лица было скептическим, поэтому до того, как он скажет нет, я атаковала.
- Это будет абсолютно безопасно. Всех скорпионов и ангелов не будет. У них сегодня ночью задание.
Он ступает в контейнер и включает свет.
- Ничто не может быть абсолютно безопасным. И паром сохраняет меня живым и сытым. Я не могу рисковать. Я не сдам тебя, но я никому не позволю прикоснуться к парому.
Я взглянула на Мадлен за помощью.
- Ты можешь поговорить с ним? Я имею в виду, у тебя тоже есть кто-то в тюрьме на острове, не так ли?
Она смотрит вниз, отказываясь встречаться со мной глазами.
- Доктор будет держать его в безопасности, до тех пор, пока я помогаю с его небольшими проектами, - она пожимает плечами. - Мы должны идти.
Я перевела взгляд с Мадлен на капитана, который сейчас наливает себе выпить.
- Это твой шанс стать лучше, - говорю я. - Ты можешь спасти все эти жизни. Компенсировать то, что ты когда-либо пережил, для того, чтобы выжить. Ты знаешь, что там происходит.
Он ударил стаканом по столу.
- Где ты нашла ее, Мадлен? Разве то, через что мы прошли, не достаточно ужасно без Маленькой Мисс Занозы-в-Заднице, поучающей нас?
- Это просто правильно, - говорю я.
- Правильные вещи - это роскошь для богатых и защищенных людей. Для остальных из нас, единственным правильным будет избегать неприятностей и жить максимально долго.
Он садится на стул и открывает книгу, демонстративно не глядя на меня.
- Они нуждаются в тебе. Ты единственный, кто может помочь им. Моей маме и моим друзьям...
- Убирайся, пока ты не убедила меня донести, чтобы избавится от тебя.
Ему хватает совести выглядеть смущенным.
Мадлен закрывает дверь.
- Я оставляю ее незапертой.
- Прекрасно, - отвечает он таким голосом, что становится ясно - разговор закончен.
Я совсем недооценила, как тяжело уговорить кого-то рисковать своей жизнью ради других. Какими бы не были отношения Сопротивления, они бы объединились в подобной ситуации.
- Может кто-нибудь другой управлять паромом? - спрашиваю Мадлен.
- Не потопив его, пытаясь выйти из дока? Ты не можешь никого заставить быть героем. Я оставила дверь открытой для Джейка в случае, если передумает.
- Этого не достаточно. Мне нужен кто-то, кто вернет паром назад сегодня ночью.
Даниэль, помощник Мадлен, высовывает загорелое лицо из окна автобуса.
- Поехали!
Мадлен берет меня за руку и тянет к автобусу.
- Идем. Это больше не наша проблема.
Я вырываюсь из ее рук.
- Как ты можешь так говорить?
Она достает маленький пистолет из кармана и направляет его на меня.
- Я сказала врачу, что приведу тебя в обитель и это то, что я собираюсь сделать. Я сожалею, но от этого зависит жизнь моего мужа.
- Много жизней могут быть спасены, в том числе жизнь твоего мужа, если мы только...
Она качает головой.
- Нет никого больше, кто сможет управлять паромом. И даже если мы найдем кого-то, он не будет рисковать своей жизнью больше, чем будет Джейк. Я не променяю жизнь мужа на несбыточные мечты о плане побега. Пошли. Сейчас же.
В ее глазах появился решительный блеск, как будто она готова выстрелить мне в руку и затащить в автобус.
Я неохотно иду по направлению автобуса с Мадлен.
Глава 48
Мы петляем через строй брошенных машин на трассе И-280 и движемся на юг. Чем сильнее мы удаляемся от пирсов, тем хуже я отношусь к плану побега. Похоже было, что капитана Джейка вполне устраивает его статус капитана-рабовладельца. Есть ли шанс, что он готов отбросить свою единственную возможность выжить и рискнет своей жизнью ради людей, которых он перевозил навстречу их гибели?
Есть маленький шанс, что рискнет. Он человек, а люди иногда совершают подобные вещи. Но более вероятно, что он будет постоянно пить в течение дня, пока находится в ступоре, вызванном чувством вины, когда скорпионы взлетят над их головами.
Это слишком. Мама и Пейдж - тоже слишком. Меч и Клара, и все те люди на Алькатрасе...
Я запихиваю все эти мысли в хранилище в голове и с трудом захлопываю дверь. Сейчас у меня там целый мир. Я не могу позволить открыть его без риска быть заваленной всеми хранящимися там вещами. У меня было несколько друзей-терапевтов из Мира До. Чтобы разобраться в этом хранилище, потребуется целый жизненный путь терапевта.
Сидя в конце салона автобуса, я смотрю в открытое окно, на самом деле ничего не замечая. Все эти пятна мертвых машин, мусор, разрушенные и сгоревшие здания.
До тех пор, пока мы не проезжаем между двумя внедорожниками.
Внедорожники припаркованы, но у них за рулем водители. Они несут вахту и выглядят так, будто готовы в любой момент начать действовать. Трое мужчин возятся с чем-то на земле в стороне от дороги. Это что-то такое маленькое, что я не могу хорошо рассмотреть.
Когда мы проезжаем, я могу лучше рассмотреть водителей. Сперва я не узнаю их, потому что недавно они осветлили волосы. Но нет никакой ошибки – это веснушчатые лица Тра и Тру.