Они уже были внизу в машине, к счастью, тот друг или деловой партнёр там уже не сидел, так что они могли поехать вдвоем, и Фортинбрас был очень рад этому, он даже выразил свою радость, а Поль спокойным голосом ответил, что этот Мюрсель не плохой парень, поверьте мне, я знаю его уже некоторое время, просто это хорошо, у него всегда есть что сказать, и это может немного утомить, но он хороший парень, с ним всё в порядке, они срезали улицы, а потом поехали по широким бульварам, там были ещё необычно широкие перекрёстки, явно они приближались к центру города, сколько ещё до центра, спросил Фортинбрас, всё уже, вы там, ответил Поль, вот рынок, и иногда по выходным я приезжаю сюда за овощами и всем таким, овощами?! Фортинбрас посмотрел на него, и за такими вещами?!
а хозяин, качая головой, только улыбался, но не отвечал, а просто кивал, да, конечно — но вы же здесь едите овощи?! — повторил он, ага, Пол на мгновение повернулся к нему, и в его взгляде было что-то вроде отеческой снисходительности, как же иначе, когда лучшие овощи во всем Киеве находятся прямо здесь — ну, но — никаких «но», Пол отмел возражения Фортинбраса, и тут внезапно перед ними появилась Святая София, и посетитель окончательно онемел, они припарковались неподалеку, но перед тем как посетить церковь, посидели в сербском ресторане, где выпили холодных коктейлей и что-то закусили, затем вошли в тихий двор Святой Софии, там не было никакой толпы, как Фортинбрас себе представлял, по крайней мере здесь, но ее не было, он даже спросил: где они, Пол, где туристы? в этот момент Пол серьезно посмотрел на него, подождал, а затем наконец сказал: они все в Зоне; и они остановились во дворе, Поль пристально посмотрел ему в глаза, а тот посмотрел на Пола, пытаясь понять, шутит ли тот сейчас или нет, но тут Поль рассмеялся, хлопнул друга по спине и сказал: «Ты действительно далеко зашел, Икси, постарайся не воспринимать вещи так серьезно, но что же ему оставалось делать, подумал Фортинбрас, если вещи были серьезными, то не имело значения, насколько они серьезны, они оставались такими же серьезными, и он почти даже сказал это сразу Полу, но затем промолчал, он был немного подавлен странной дерзостью ответа своего друга, и поэтому немного подавленный, он шагнул во внутренние помещения Святой Софии, и не только из-за этой дерзости, но и потому, что в целом — он должен был признаться себе — его друг действительно сильно изменился с последней их встречи, это было не только очевидно
по его внешнему виду — потому что за последние пару лет Поль явно похудел и занимался спортом — можно было почти увидеть контуры его мускулов под плечами пиджака — но были и внутренние изменения, там, во внутренней части Поля, в его характере, в его натуре произошла какая-то большая перемена, в Поле появилось качество, которого он никогда раньше не испытывал, цинизм, Фортинбрас обнаружил в нем некую наглость и он был очень этому не рад, правда не рад, потому что теперь Поль был его единственным другом, и он знал, что в их возрасте других не будет, но что же ему делать, продолжал он думать с этой циничной наглостью, что, спрашивал он себя, глядя на великолепный интерьер церкви, и его мозг снова и снова обдумывал это, он думал об этом и перед фресками, и он думал об этом перед мозаикой, все время понимая, что то, что он видит, ослепительно, но без Поля это ничего не стоит, и вообще без Пол, его верный друг, ничто не имело для него значения, он ходил взад и вперед по мягкому золоту, из которого, как ему казалось, было построено все здание, он полз туда-сюда по маленьким лабиринтам колонн и стен, и с трудом мог отдаться этому беспримерному пространству, вдобавок Пол уже через несколько минут начинал заметно беспокоиться, он — который в прежние времена был способен часами пребывать в таком архитектурном чуде — с нетерпением ждал, когда же они здесь закончат, практически сразу же, как только войдут внутрь, да, теперь это был Пол, больше всего на свете он хотел покончить с этим, вместо прежнего спокойствия в нем вибрировало какое-то всеобщее, беспокойное нетерпение, да, вот что теперь значил для Пола мир, череда вещей, следующих одна за другой, в которой он, Пол, должен был заботиться о каждой отдельной вещи, заботиться о вещах от своего имени, одна за другой по очереди, а затем появлялось следующее, например, он сам и тот факт, что он был здесь, тот факт, что Пол пригласил его в качестве гостя на Украину, и теперь он, Фортинбрас, был тем, о чем нужно было позаботиться, и он этим займется; просто быстрый телефонный звонок, чтобы узнать, в настроении ли он приехать в Киев, этого было достаточно, и билет на самолет уже был там, в его ноутбуке, все произошло так быстро, что не было времени подготовиться, Боже мой, куда я еду, он думал только о том, в какую опасную ситуацию он себя втягивает, и вообще: куда угодно, потому что он не мог даже вынести мысли об опасности, не говоря уже о реальной опасности, опасность была, для