Он прошёл всего несколько метров от них и сразу же захотел остановиться, думая: «Я не могу оставить их здесь», но его ноги отказывались двигаться.
по какой-то причине, чтобы сделать то, что он хотел, и пока машина катилась, он наблюдал за ними в зеркало, мертвый лежал полуна боку, его внутренние органы вывалились на тротуар, его четыре лапы были вытянуты параллельно друг другу, но он видел только спину щенка, хрупкого, но прямого, как шомпол, все еще сидящего посреди дороги, как будто он мог позволить себе ждать часами, и он боялся, что его тоже может собить машина, и мне следует остановиться, сказал он себе, но продолжал ехать, было две минуты десятого, как он обнаружил, взглянув на часы, что делать, я опоздаю, беспокоился он, уже нажимая на газ, через две минуты я буду в городе, затем один поворот следовал за другим, и он уже проехал извилистую часть дороги, и было две минуты десятого, когда он посмотрел на часы, он сильнее нажал на газ, когда на мгновение снова вспомнил собаку, как она следила за своим товарищем, но образ быстро исчез, и в следующую минуту он полностью сосредоточился на вождении, набирая скорость чуть меньше шестидесяти, поскольку на дороге никого не было, кроме более медленной машины впереди, «Шкоды», решил он, приближаясь, волнуясь, что ему пришлось сбросить скорость, вместо того чтобы обогнать ее, возможность обгона уменьшалась по мере приближения, но я не буду ждать, подумал он сердито, не за этой старой «Шкодой», не ради поворота, и потому что он хорошо знал дорогу, поскольку ездил по ней тысячу раз и понимал, что обогнать «Шкоду» не получится, пока они не доедут до указателя на город, он нажал на педаль газа, чтобы обогнать ее перед поворотом, как вдруг «Шкода» начала медленно поворачивать влево прямо перед ним, и все произошло почти одновременно, он взглянул в зеркало и показал, что собирается обгонять, резко повернув руль влево, перестроился на встречную полосу и начал обгон, когда другой мужчина, не посмотрев в зеркало, тоже резко свернул влево, потому что хотел свернуть или развернуться, бог знает что, а может быть, у него только что включился левый поворотник моргнул, но только в тот момент, когда он резко повернул налево, но к тому времени, конечно, было уже слишком поздно, и тормозить было бесполезно, потому что «Шкода», ехавшая так медленно, теперь практически ехала по обочине дороги, как будто ее образ застыл, и он не мог ни объехать ее, ни затормозить, иными словами, не имея возможности ее остановить, он врезался в него.
Наступление катастрофы не сопровождается ощущением падения в темноту и случайной гибели: все, включая катастрофу, имеет
Структура каждого мгновения — структура, не поддающаяся измерению или пониманию, сводящая с ума сложность или должна быть понята совершенно иначе, где степень сложности может быть выражена только в образах, которые, кажется, невозможно вызвать в воображении, — видимая, только если время замедлилось до такой степени, что мы видим мир безразличным из-за имеющихся обстоятельств и имеющих обреченные предпосылки, которые приходят к идеальному универсальному выводу, хотя бы потому, что они состоят из индивидуальных намерений, — потому что мгновение есть результат бессознательного выбора, потому что ключ не сразу входит в замок зажигания, потому что мы не трогаемся с третьей передачи и переключаемся на вторую, а трогаемся со второй и переключаемся на третью, катимся с холма, а затем сворачиваем на шоссе над деревней, потому что расстояние перед нами похоже на взгляд в туннель, потому что зелень на ветвях все еще пахнет утренней росой, из-за смерти собаки и чьего-то неудачного маневра при повороте налево, то есть из-за того или иного выбора, из-за новых выборов и и еще больше выборов до бесконечности, эти сводящие с ума «если бы мы только знали», выборы, которые невозможно осмыслить, потому что ситуация, в которой мы находимся, сложна, определяется чем-то, что не имеет природы ни Бога, ни дьявола, чем-то, чьи пути непроницаемы для нас и обречены оставаться таковыми, потому что случай — это не просто вопрос выбора, а результат того, что могло бы произойти в любом случае.
OceanofPDF.com
СЧЕТ
Для Пальма Веккьо в Венеции
Вы послали за нами, и мы знали, чего вы хотите, поэтому мы послали Лукрецию и Флору, послали Леонору и Елену, за ними Корнелию, затем Диану, и так продолжалось с января по июнь, затем с октября по декабрь мы послали Офелию, послали Веронику, послали Адриану, послали Данаю, затем Венеру, и мало-помалу каждая пухлая, милая шлюха и куртизанка из наших книг оказалась у вас, главное, как и для каждого венецианца-мужчины, было то, чтобы их брови были чистыми и высокими, чтобы плечи были широкими и округлыми, грудь широкой и глубокой, чтобы тело раскрывалось так, как оно раскрывается под глубоким вырезом сорочки, и чтобы ваши глаза могли нырять, как со скалы, с соблазнительного лица вниз к свежей, сладкой, желанной груди, точно так, как вы описали Федерико, который принес нам ваш заказ и который затем, в свою очередь, описал его нам, сказав да, как и прежде, так же широко и глубоко, как долина, долина Валь Сериана, откуда ты родом, Федерико усмехнулся, потому что, по его словам, именно этого ты и добивалась на самом деле, той долины в Бергамо, где ты родилась, и он продолжал рассказывать нам, и другие это подтвердили, что ничто другое тебя не заботило, что тебя нисколько не интересовали темные тайны плоти, только волны светлых волос, сверкающие глаза и медленное раскрытие губ, иными словами, голова, а затем вид, открывающийся от подбородка вниз и распространяющийся под широкими округлыми плечами к ландшафту благоухающего тела, а не все остальное, и что ты все время просила их спустить лямки ниже плеча, потому что, говорила ты им, тебе нужно было, как ты выразилась, видеть плечо совершенно обнаженным, но в то же время видеть кружевной белый край сорочки на ее вогнутой дуге от плеча до плеча, той дуге как раз над нарисованными сосками грудей, которая напоминала тебе горизонт над твоей деревней в той глубокой долине, долине Сериана, хотя ты и не сделала этого в совершенстве ясная для всех в то время, эта идея пришла в голову Федерико, и только спустя некоторое время, хотя он также не сформулировал ее, и, в конце концов, оказалось невозможным обнаружить, почему вы написали так много не