– Нет. Только не ребенку. Вам не о чем переживать, просто ответьте на пару наших вопросов, и мы сразу уйдем.
– Я уже давно не у дел.
– Не страшно. Я ведь говорю: мы с другом специализируемся на давних тайнах, – вкрадчиво произнес светловолосый, подавшись ближе к старику.
– Чего вы хотите?
– Несколько лет назад в этой местности активно орудовал некий опасный псих, который похищал молодых девушек и держал их под землей, – светловолосый с готовностью принял инициативу на себя, пустившись в разъяснения. – Своих жертв он не оставлял в живых. Убивал, когда они ему наскучивали. Сколько безутешных родителей так и не дождались возвращения своих любимых дочерей даже спустя годы?
Старик дернулся, но усилием воли сумел удержать себя в руках.
– К чему вы ведете?
– Вы входили в состав экстренно созванной оперативной группы, вплотную расследовавшей это дело. Ваша работа проходила под предводительством полковника Сафонова, верно?
– Он умер.
– Мы в курсе.
– Тогда…
Старик осекся, уловив быстрое движение слева от себя. До сего момента молчавший тип в черной шапке скользнул рукой в карман, извлек телефон и, потыкав пальцем в сенсорный экран, протянул аппарат бывшему следователю.
– Вы ее помните?
Старик выдержал непродолжительную паузу, не сводя внимательных глаз со снимка молодой девушки с темными волосами, и все же не рискнул соврать.
– Помню. Хотя теперь ее довольно трудно узнать. Когда я в последний раз встречал эту девушку, она была не в себе и выглядела намного хуже.
– После всего того, что происходило внутри каменного…
– Да знаю я, что там происходило! – резко воскликнул старик, сунув телефон обратно Хаосу, и старательно скрестил руки у груди, бросив быстрый взгляд в сторону внука. – Не вам рассказывать мне об этом. Я участвовал в расследовании, своими глазами видел разложившиеся изувеченные тела тех несчастных девочек, спускался вниз в его логово. Я…
– Вы?.. – светловолосый значимо выцепил паузу, последовавшую за этим нехитрым местоимением. – Вы – что? Вышли на настоящего убийцу, разве не так?
– Он сбежал, – угрюмо заявил бывший следователь, с тревогой глядя на катающего маленький снежный ком внука, веселого и беззаботного в своем детском неведении относительно тех ужасов, с которыми приходилось сталкиваться его повидавшему жизнь деду. – Это было очень давно. Откуда вы взялись теперь, когда все уже забылось?
Том с не меньшей тревогой покосился на бывшего приятеля, который сейчас был подозрительно тих и молчалив, что лишний раз доказывало неминуемость бесконтрольного взрыва по крупицам накапливаемых им эмоций. Больше всего Косте не хотелось бы сейчас ввязываться в такую заварушку среди бела дня, на глазах у немногочисленных мамаш с колясками и просто случайных прохожих. Но если Глебу что-то щелкнет, или следак наотрез откажется говорить с ними начистоту, этого вряд ли удастся избежать.
С другой стороны, присутствие рядом любимого сычевского внука почти стопроцентно должно сыграть им на руку, выполняя роль спускового крючка для любящего деда. Даже при условии, что ни Глеб, ни даже сам Том не собирались грязно мухлевать, вмешивая в свои дела этого невинного розовощекого карапуза.
Но его девица по-прежнему неизвестно где и все еще в большой опасности – одна лишь мысль об этом неизбежно вовлечет Хаоса в неконтролируемое беспамятство, когда все мыслимые и немыслимые границы попросту стирают сознание, оставляя лишь защитные инстинкты, оголенные, как смертельно натянутые провода.
Очень опасно.
Старик это чувствовал.
На всякий случай Том подобрался, готовый любыми способами удержать бывшего приятеля от необдуманных импульсивных поступков, но Глеб вдруг сумел здорово удивить его. Вместо того, чтобы ужом скользнуть к упертому старику, взять того за жабры, придавить и настоятельно склонить к столь необходимому сотрудничеству, Хаос снял блокировку с экрана телефона, пристально взглянул на снимок девушки и медленно, будто нехотя убрал аппарат обратно в карман куртки.
– Меня не слишком интересуют подробности той истории, – неторопливо заговорил он, упершись взглядом в притоптанный снег под своими ботинками. – Самые грязные тайны и все ваши нарушения в ходе расследования оставьте при себе, мне это без надобности. Но чертов урод… он вернулся, слышите? Псих снова в этом городе, он ошивается где-то здесь, совсем близко, ходит по тем же улицам, что вы и ваш внук. Дышит одним с нами воздухом, но главное, он продолжает забирать чужие жизни. Кем бы он ни был, этот ублюдок по-прежнему очень опасен. И… – Глеб выдохнул, добавляя тише, – у него моя девушка.