– Она… Она же… – заикаясь, пролепетал он.
– Что? – посмотрел на него непонимающе Престон.
– На покойницу не похожа.
– А что ты ожидал увидеть?
– Ну… обычно в гробницах мумии… в саркофагах… или скелеты…
Таорн был потрясён до глубины души. Он ожидал увидеть что-то малоприятное, а тут видит умершую три века назад, которая и на труп не похожа. Девушка лежала в богатой одежде, её длинные волосы были тщательно расчёсаны и даже, казалось, под лёгким покрывалом, ни один локон не помялся. На лице застыло умиротворённое выражение. Левая рука лежала на талии девушки, а правая вдоль туловища, её кисть пряталась в складках роскошного платья. Казалось, она просто спит, только не дышит.
– Даже лежит не как труп, – добавил юноша.
– Отсталый ты человек, Таорн, – снисходительно вздохнул Престон, ничему не удивлявшийся. – Историю учи, иначе какой толк от тебя будет? Разве не знаешь, почему в гробнице было полно ядовитого газа?
– Нет, – чистосердечно признался тот.
– Это своего рода консервант. Видишь, всё в гробнице сохранилось не испорченным. Ни тело, ни ткань, ни эти гирлянды из живых цветов не истлели за триста лет.
– А теперь что будет? – спросил Таорн, намекая на их вмешательство.
– Скоро всё истлеет, как и положено. Не переживай, мы все только прах. Даже она. И не важно, как хорошо она сейчас выглядит.
Престон взялся за край покрывала и откинул его. Лёгкая пыль слетела с него, но под ним оказалась совершенная чистота. На ложе, устилавшем его коврах, и самой Октасэне не было ни пылинки. Даже её золотистые волосы сияли при свете лампы. Но ярче всего сверкнул на безымянном пальце левой руки принцессы крупный камень непередаваемого тёмного оттенка, собравшего в себя цвет горящего угля. Вокруг него искрились венком мелкие самоцветы жёлтых и оранжевых окрасок. Перстень казался не по размеру велик своей хозяйке, с которой не расставался три столетия.
– Какое чудо! – позабыв обо всём на свете, негромко воскликнул восхищённый Таорн.
– Поверь, это стоит больше, чем сокровища двух соседних гробниц. Поистине, любовь царицы к своей внучке была безгранична, раз она навсегда рассталась с такой уникальной вещью.
Оба на несколько секунд замерли, рассматривая бесценный перстень, и в их карих глазах сияли отблески граней драгоценного камня, искрившегося даже в тусклом освещении.
Престон скинул рюкзак, чтобы достать из него футляр для драгоценности.
Таорн, затаив дыхание, продолжал смотреть на массивный перстень, но не смел даже прикоснуться к нему. Нечто святотатственное проскальзывало во всём этом, а он ещё не потерял совесть, как Престон. Да и разница в возрасте у дяди и племянника составляла сорок лет. Двадцатидвухлетний юноша пока не обладал наглостью и дерзостью.
– Дело сделано, забираем перстень и уходим, – каким-то обыденным тоном произнёс опытный грабитель.
Он шагнул вновь к ложу и протянул руку к сокровищу, обратившись к принцессе:
– Для твоих пальчиков он точно великоват, а вот мне будет в самый раз.
Престон осторожно снял перстень, но тот, казалось, и не держался за свою обладательницу.
– Ну, вот и всё.
Он поднёс перстень ближе к лицу, желая лучше рассмотреть редкий драгоценный камень, но тут раздался шорох.
– Что это? – вскрикнул Таорн, посмотрев в сторону ложа, у которого они стояли.
Он уж решил, что это нервы, ведь в этой усыпальнице не могло быть даже мышиного шороха, но тут его взгляд упал на лицо Октасэны.
В тот же миг её веки открылись. Прежде, чем он закричал, девушка встретилась с ним взглядом пронзительных чёрных глаз, не имеющих ничего общего с глазами умершего человека. Престон выронил перстень, едва Таорн огласил зал воплем, а Октасэна порывисто села, стремительно подняв правую руку. Из складок платья показалась не только кисть руки, но и сверкающее лезвие холодного оружия, которое она сжимала.
– Вы арестованы! – коротко бросила она им, приставив сталь к шее Престона.
2. След новой тайны.
События развивались так стремительно и непредсказуемо, что опешил не только Таорн. Холодный, но слишком уж живой взгляд так неожиданно воскресшей Октасэны, поверг Престона одновременно и в ужас, и в изумление, и породил множество подозрений. Опытный, обладающий массой знаний, повидавший бесчисленное количество старинных вещей, он сразу обратил внимание на клинок в руке девушки – тот не имел ничего общего с оружием, изготавливавшимся когда-либо на Калемаре.