– Тогда прощай. – Занесла нож перед собой и тут Корад резко развернулся, увидев, что на столе нет кинжала и, перехватив её руку, загнул за спину. Его глаза опасно сузились, ей было больно, но она уже не боялась.
– Убей меня! Я не хочу так жить! Твоя ненависть хуже побоев. Ты для меня многое значишь, гораздо больше моей никчемной жизни. – Из глаз брызнули слёзы.
Однако к большой неожиданности обоих, шерхостень засосал её губы – грубо, требовательно и с какой–то жадностью. Ширин опешила, не понимая его состояния. «Он целует мой грязный рот. Рот, сосавший член врага. Что с ним?»
Корад продолжил покрывать мокрое от слёз лицо и спустился на шею. Дальше поцелуи накрыли грудь. Он взял её на руки, сбил всё со стола, уложил спиной, развёл ноги и наклонился. Ширин замерла. Его язык облизывал с такой трепетной нежностью натруженное сильным трением влагалище, что её затрясло от возбуждения. Он ввёл его внутрь, пытаясь вылизать ту боль, что принёс ей. Ввёл, вывел, снова ввёл, вывел, и потрепал кончиком языка клитор.
– Корад… я – глупая волчица люблю тебя.
Эта фраза завершилась медленным вхождением снова напряжённого члена, а толчки стали плавными, как морской штиль. Спустя какое–то время он поднял девушку и, крепко держа, продолжил стоя. Она повисла на нём, готовая на всё, лишь бы этот оборотень не относился к ней как шлюхе. Корад смотрел ей в лицо и не мог оторваться. Апогей стал таким сильным для обоих, что они зарычали одновременно. После поставил её на пол.
– Одевайся.
– Ты простил меня?
– Иди.
Но, несмотря на его отчуждённость, она уже ощутила всем телом прощение, и раз он разрешил одеться, значит, остывает.
Ширин оделась и вышла. Стоящие в коридоре слуги, проводили в женскую башню.
Корад тоже оделся и вышел. Прошёл на главный балкон, осмотрел оживлённую площадь и проорал:
– Шерхостни! Тигран вернул мне любимую наложницу. Пусть от каждой семьи придёт представитель и принесёт для неё подарок.
Ширин, находящаяся в башне слева от главного балкона услышала его речь в открытое окно. Подошла к стене и, прислонившись спиной, положила руку на разбушевавшееся сердце.
– Как я могла в него влюбиться? За что? Он избивал и насиловал меня. Я потеряла ребёнка. Жестокий шерхостень. Нет. Он – бывает таким любящим и нежным. За ним как за скалой. Я – его любимая наложница. Меня берегут.
Корад позвал слуг.
– Сходите в погреб. Возьмите дюжину недавно сшитых женских нарядов, разных тапочек, а из резного сундука ожерелье с метеоритами и отнесите волчице. Ещё принесите ей ванну, мыло и воды. Пусть выкупается и оденется в самый лучший наряд.
Слуги – двое юных шерхостней поклонились и отправились исполнять приказ.
В двери к Ширин постучались. Она вздрогнула.
– Войдите.
Они вошли с дарами и положили возле неё на постель. Сразу за ними другие шерхостни внесли ванну и вёдра с горячей и холодной водой. Наполнили до краёв, а на край положили мыло, сваренное мыловарами из лесных ягод.
– Любимая наложница, вы должны искупаться и надеть лучший наряд. Это приказ вожака. – Все слуги склонили головы и вышли.
Ширин разделась и вошла в ванну. Купание стало приятной возможностью полностью прийти в себя. После надела бордовое платье с тонкой сеточкой на животе почти до лобка, кожаные тапочки с волчьим мехом по верху и ожерелье. Посмотрела в зеркало и заворожённо провела кончиками пальцев по камням.
В дверь опять постучались.
– Входите.
Вошёл один из предыдущих слуг, принесших одеяния.
– Вожак приказал выйти вам во двор.
Ширин захватила лёгкий шарф и прикрыла оголённую грудь до сосков.
Корад стоял во дворе чистый, опрятный и красивый.
Она подошла.
Он оценивающе окинул её тёмным взглядом, сорвал шарф и выбросил на землю.
– Не стоит прикрывать то, что принадлежит мне.
Ширин смущённо оглядела стоящих вокруг воинов. Те не поднимали взгляда.
– Ты идёшь со мной на горбатую скалу, где я подпишу мирный договор с морскими, а после в клан к Тиграну. Хочу познакомиться с новой морской, которую он привёл в наш мир.
– Он привёл морскую в лес?
– Она не из наших морских, а из мира людей.
Ширин распахнула глаза и только хотела ещё что–то спросить, как он запустил руку ей в декольте и больно сжал сосок.
– Хватит. Ты должна открывать рот только для засасывания моего члена.
Она опустила голову и пошла за ним. Воины тоже направились туда же.
Они прошли изрядное расстояние, и Ширин всё же не выдержала долгого молчания.
– Зачем ты взял меня с собой?
– Чтобы трахнуть когда захочу.
– Но…
– Закрой рот, иначе пожалеешь.
– Корад! Если мне совсем нельзя раскрывать рта, то какой смысл было брать меня с собой?