И когда враги помедлили, жалея оружие или плохо веря в угрозу, он резко перехватил удобнее свой гранатомёт. Всё трое бросили на землю автоматы и сделали это почти одновременно. По дороге они не шли, а пятились. Почему люди думают, что кому-то нравится стрелять в спину? Май решил оставить в заблуждении этих и проводил их нацеленным зрачком довольно большого калибра. Четвёртый агрессор выбрался из канавы. Его пошатывало, но взгляд, слегка перекошенный набухающим «фонарём», легко отыскал утраченное оружие.
— Ой, не советую! — сухо предупредил Май. — Убивать не буду, пока Страж смотрит, но поколочу крепко. Иди к ребятам, а то вертолёт свинтит без тебя.
Мужчина ещё раз пошатнулся, традиционно пообещал вернуться и страшно отомстить. Ноги его писали мыслете и путались в траве, когда он поспешал за своими. Май с любопытством прислушался. Вскоре за деревьями взревел мотор, засвистели винты, и железная машина показалась над кронами.
Глава 6
— Стреляй в них! — крикнула Эса. — Уйдут же!
Май безразлично наблюдал поспешную ретираду врага. Амазонка бросила Стража и вцепилась в пушку. Демон не отдал, потянул оружие к себе. Оливин шлёпнулся на землю и покатился в ров. Снизу раздалось громкое бульканье и деликатная брань. Пока бедный небожитель выбирался из канавы, устилая путь придушенными «марговыми проклятьями», Май стряхнул амазонку и поднял оружие над головой. Она бросилась к автоматам. Ближайший влетел к ней в ладони. Ствол уверенно возделся к облакам, но мишень к тому моменту уже убралась. Эса сердито топнула.
— Почему ты дал им уйти? Они вернутся и других с собой притащат!
— Знаешь, подруга! — сердито ответил Май. — Я не нанимался стеречь этот замок, этот мир, этого Стража, да и всех вас заодно!
Он принялся машинально разглядывать гранатомёт, который опустил в положение для стрельбы, когда девица отстала.
— А неплохо! — пробормотал совсем другим тоном. — Интересное решение.
Оливин выбрался из крепостного рва. Вода текла с небожителя мутными ручьями, он был удручающе грязен. Эса поспешно собрала автоматы, и теперь они свисали с её согнутого локтя как милые дамские сумочки.
— Наконец-то у нас тоже есть оружие! — бодро сказала амазонка. — Марг, а почему ты не заставил этих уродов патроны выложить из карманов? Да и вообще мог стрельнуть глазами. Мерзкие мужики попадали бы в отключку, а мы бы сразу обобрали их до нитки.
— А потом опять тащить их до вертолёта? Спасибо! Я уже натаскался! Пусть своими ножками топают.
— А здесь есть горячая вода? — спросил Оливин и охнул.
— Окна выбиты, но это к лучшему! Я уже прикинула, где разместить огневые точки. Грету я легко научу стрелять, а вот кому доверим остальное оружие?
Май оглядел воинственную Эсу, и решительно вложил гранатомёт в машинально подставленные объятья амазонки. Девица пошатнулась от внезапной тяжести, а демон спокойно отправился в замок.
Остаток дня потратили на топку большого очага с котлом. Чтобы отмыть Оливина, пришлось посадить его в кадку и поливать сверху из ковша. Небожитель с трудом двигал руками, и Селен взялся его опекать. Май занялся врачеванием, поскольку единственный хоть что-то смыслил в этом предмете. Собственно говоря, серьёзно пострадал только мальчик, но и его жизнь находилась вне опасности. К тому времени, когда демон закончил, Стража извлекли из кадки и завернули в кусок холста. Вид у небожителя был взъерошенный и несчастный. Май сел напротив.
— Помочь? — спросил он вполне дружелюбно.
— Справлюсь! — пробурчал Оливин.
Госпожа Альба извлекла из сундука одежды покойного мужа, теперь они лежали на скамье. Ткань потускнела и казалась ломкой. Вещи источали слабый запах душистых трав. Время почти стёрло его. С горьким вздохом Оливин натянул штаны. Одежда была скроена узко, должно быть, по тогдашней моде, но стройному небожителю оказалась великовата. Пришлось подпоясаться шарфом. Вид теперь у парня стал лихой и отчасти комичный. Май сдержал улыбку.
Пришла пора доказать себе и миру, что высокомыслящие, хоть они и люди, всё же существа высшей породы. Страж сложил ладони особым образом. Глаза его закрылись. Едва заметно напряглись мышцы под тонкой кожей. А они, оказывается, есть: не так и хлипок этот карамельный юноша. Май беззастенчиво наблюдал.
Порезы зажили первыми: под прозрачной плёнкой застывшего геля зарозовели свежие шрамы. Затем пятно на груди синевато замерцало проснувшимися венами и тихо без осадка растворилось. Оливин открыл глаза. Резкий выдох опустошил его лёгкие. Он помедлил перед тем, как набрать воздух вновь.