— Хорошо сказал! — одобрила Эса. — Дайте кто-нибудь нож! Удачно мы попали! Марг, а почему не предупредил? Я бы взяла что-нибудь из замка, хотя железо там…
Май Тангерес мрачно оглядывался. Оливин первый сообразил, что произошло что-то не то.
— Ты не сюда целился? — спросил он.
— Нет! — сухо ответил марг маргу. — Очень сложно рассчитать маршрут не зная точки старта. Я ошибся, вводя исходные данные, и вот мы здесь.
Он вновь посмотрел по сторонам. Все без исключения деревья гнулись под тяжестью плодов. Дальше в глубинах сада кроме бананов и ананасов просматривались неестественно большие груши, яблоки. Персики и абрикосы висели связками. Под ногами торчали из травы ягоды разного цвета и размера.
— Ох, ты! — уныло пробормотал Оливин.
— Вот именно! — в тон ответил Май. — Нас по случаю занесло в мир чокнутых экологов.
Эса сразу отбросила соплодие, поспешно вытерла ладони. Глядя на неё, Селен испуганно отодвинулся к машине.
— Тут всё ядовито? — спросил он робко.
— Да как тебе сказать? — задумчиво пробормотал Май. — Есть можно. Попробуй.
— Ешь, Селен! — медовым голосом сказала Эса. — Сорвать тебе грушку или яблочко?
Девица, как видно, вознамерилась испытать на самом ненужном с её точки зрения участнике экспедиции местный фруктовый стол, а если повезёт, избавиться от мужика совсем. Май поглядел на неё без всякого выражения. Он сорвал с ближайших деревьев несколько плодов и принёс к машине. Ловкость выручила или какое тайное маргово знание, но демон ухитрился пройти по траве, не топча ягод: его обувь осталась чистой. Селен почтительно взял грушу. Нежно очерченный плод сиял сквозь тонкую кожицу золотистой мякотью. На одном из гладких бочков примостился румянец, свежий как заря. Кусать такое чудо казалось кощунством.
Селен робко глянул на покровителя, но вполне уверенный, что Май не позволит ему есть что-то опасное, вонзил зубы в аппетитный плод. Оливин и Эса завистливо следили за тем, как брызнул, потёк щедро сок, измазав потеряшке лицо и руки. Селен поспешно сглотнул, и двое других рефлекторно повторили его движение. Селен жевал осторожно, словно пробовал запретный плод, но выражение лица его постепенно менялось. Блаженство предвкушения истаяло, оставив после себя недоумение и горечь. Потеряшка оглядел надкушенную грушу. Казалось, сейчас он разревётся как обиженный ребёнок.
Май Тангерес наблюдал за спутниками с бессердечным удовольствием. Они этого пока не замечали.
— Ядовитая? — с надеждой спросила Эса.
— Если бы! — задумчиво откликнулся Селен. — Она никакая!
Пожалуй, он выплюнул бы кусок, не удерживай от плохих манер хорошее воспитание. Эса решительно взяла яблоко, молодые зубки вонзились в крепкий бочок. Плод заманчиво захрустел. Амазонка честно прожевала и проглотила добычу, но потом яблоко отправилось в ближайшие кусты, сопровождаемое крепкими выражениями, понятными в любой реальности.
— Маргово проклятье! Что за гадость!
Оливин надкусил пушистую шкурку персика, скривился.
— А ты тоже не бывал здесь прежде? — язвительно полюбопытствовал Май.
Рот его уже беззастенчиво оскалился до ушей. Оливин удручённо покачал головой.
— Нет, не случалось.
Май самозабвенно засмеялся: он-то, как марг в боевой модификации, мог обходиться без органической пищи. Все радости этого мира достанутся не ему.
— Садитесь. Поищем гостиницу: не ночевать же нам в лесу.
— Но ведь это — сад, — робко поправил Селен.
— Увы! — сказал Май. — Увидишь!
Все трое быстро и охотно заняли места в машине. Этот чудесный уголок, показавшийся вначале земным филиалом рая, теперь нагонял одну тоску. Май поднял машину в воздух. Летели невысоко и довольно медленно, так что пассажиры могли обозреть все проплывавшие внизу красоты реальности. Одни фруктовые деревья сменялись другим фруктовыми деревьями. Среди знакомых плодов попадались совершенно невиданные. Листва этой жутковатой растительности тоже отличалась солидными размерами и неестественным глянцевитым блеском. Внизу открылась панорама небольшой реки. По берегам её расползлись виноградные лозы. Длинные карабкались по древесным стволам, небольшие просто лежали на земле, и на каждом побеге сияли пугающе крупные гроздья ягод. Синие, зелёные, розовые, жёлтые — они ниспадали на землю, закрывали своей массой стволы, купались в тихих речных струях.