— Да это же дом!
Май, наделённый зрением супермена, первым разглядел искусно сплетённое из толстых лиан или верёвок жилище. Замаскированное листвой, укрытое среди мощных сучьев оно с трудом угадывалось наверху.
— Вот что! — воскликнул Май. — Вы вторглись в сокровенное пространство. Понятно, что они хотели от вас избавиться. Вежливей будет убраться отсюда. Если лесные люди пожелают дружить, они придут сами.
С Маем охотно согласились. Все четверо пошли обратно к реке. Палая листва шуршала под ногами, звук этот казался приятным, словно мурлыканье котёнка. Молчание нарушил Оливин. Страж выглядел непривычно задумчивым последние минуты.
— В любом другом мире нас бы побили! — сказал он убеждённо. — Может быть, рано человечество слезло с деревьев? Или стоит подняться на них обратно?
— Стража потянуло на философию! Снимите его с дуба! — проворчала Эса.
— Сам упадёт! — откликнулся Май.
Лесной воздух умиротворял, или странники всё же менялись, но ссоры не возникло. Мирно добрались до воды. Беспечно оставленная без присмотра машина сияла гранями. На одной из них лежал венок из водяных лилий.
Глава 17
— Какая красота! — воскликнула Эса.
— Что это? — подозрительно спросил Оливин. — С дипломатической точки зрения здесь наверняка какой-то подвох!
— Честно говоря, не помню. Местные обычаи у меня записаны. Сейчас гляну.
Май включил компьютер. Очередная серебристая нить протянулась прямо к его виску.
— А! — сказал демон, спустя несколько мгновений, в течение которых Эса пыталась взять венок, а Оливин её оттаскивал, уговаривая подождать. — Это русалки предлагают дружбу. Странно, когда я был здесь в последний раз, мне они ничего не дали! Неужели им понравился кто-то из вас?
— Русалки? — переспросили все трое хором.
Дальше опять пошёл разнобой: Селен задумчиво умолк, Эса заинтересованно огляделась, а Оливин разочарованно уточнил:
— Русалки — это такие с хвостами вместо ног?
— Почему? Люди как люди, только в воде живут, а не на суше.
— Интересно! — пробормотал Оливин. — Я никогда не видел русалок… Они красивые?
— О, да! — ответил Май. — Но учти, что, как везде у людей, — поклон в сторону Эсы, — прошу прощения — почти везде: половина русалок — мужчины.
Страж разочарованно свистнул:
— Опять мораль!
— Насколько я знаю, с этим у них довольно свободно. Сумеешь понравиться — никто слова не скажет. Да и не говорят они, в принципе…
Дальнейшие уточнения оказались излишни. Оливин сразу загорелся энтузиазмом.
— Как лучше познакомиться? Надо дары принести? Поплясать на травке?
Май снял с машины венок и водрузил его на голову Стража.
— Должно быть, следует принять дар. Посмотри, как ты хорош! Пойди, поплавай, и тебя заметят.
— Это я мигом! Кого-нибудь смутит, если я догола разденусь?
Селен вообще не слышал вопроса, он зачарованно застыл над речными струями. Эса завистливо разглядывала венок: она полагала, что на её тёмных стриженых волосах он смотрелся бы ничуть не хуже, и лишь досадливо отмахнулась от торопливой марговой учтивости.
— Плыви уже! — напутствовал Май. — Да смотри, чтобы вода не закипела от твоего любовного пыла!
Он сел в корнях дуба и прислонился к дереву спиной. Этот мир так умиротворял!
Оливин избавился от одежды, словно цивилизацию с себя снял: ветер приласкал его золотые волосы, из-за облака выглянуло солнце, и засияли белые лилии венка и нежная кожа небожителя. Он выглядел сейчас как дух свободы, олицетворение красоты мира. Отличное сложение и полное отсутствие стыдливости позволяли ему органично вписаться в нежную прелесть этого уголка.
Страж огляделся, изучая сверху очертания местности. Он хотел красиво прыгнуть с крутого берега, но вспомнил, что рискует потерять венок и вошёл в воду медленно. Взлетели над голубой волной мускулистые руки, ноги толкнули песчаное дно. Наблюдая за ним, Май отметил, что пловец Оливин отменный. Учили бы его так порядок защищать, как на воде держаться — хаос бы сам сбежал. Довольно широкую реку небожитель переплыл шутя. Противоположный берег отлогий, позволил выйти из воды царственно-красиво. Оливин постоял на ветерке и солнышке, затем вновь вошёл в воду. Он плавал, меняя стиль и скорость, вдоль и поперёк: то течение проносило его, дремлющего на зыби, то он энергично рассекал волны, возвращаясь обратно. Короче говоря, Оливин демонстрировал возможным претендентам весь товар, какой имел в наличии.
Май довольно долго наблюдал за ним с отеческим одобрением, затем любвеобильный Страж потерялся из виду. Демон с тем же удовольствием продолжал созерцать синь воды и зелень берегов. От приятного занятия его отвлекла Эса.