— Оба помойтесь! — посоветовал демон. — Работы предстоит много, а мне трудно сосредоточиться, когда человек плохо виден под слоем грязи, да и шерсть на лице выглядит откровенно лишней.
Борис поднялся и пошёл к двери. Двигался он уверенно. Оливин отстал.
— А ты почему всегда чистый? — спросил он демона.
— Статическое электричество на поверхности моего тела отталкивает грязь! — серьёзно ответил Май.
— Правда?
— Ты чему-нибудь учился в этой жизни, друг любезный?
— Ну, да. Я специалист по лирической поэзии.
— Прочти стихи!
Оливин демонстративно вздохнул.
— Я специалист по поэзии, а не по стихам! — объяснил он.
— В расчёте! — признал Май.
Марги разошлись в разные стороны.
Пока Оливин и Борис принимали душ снаружи, Селен и Эса приготовили поесть. Амазонка распоряжалась уверенно. В её движениях появилась мягкость и в то же время целесообразность. Она улыбалась и весело болтала с Селеном и кошкой. Май поглядывал на боевую подругу с удивлением. Странно, что столь простые незамысловатые вещи кажутся важными. Должно быть, и еда вкуснее, когда красивая женщина, совершая эти неспешные, старые как мир движения, подаёт её на стол. А что делает женщину красивой? Этот свет в глазах, уверенная мягкость каждого жеста: они говорят, что счастье если не пришло ещё в её жизнь, то уже на пороге.
Мужчина рядом с неё обретает свою подлинную суть — защитника и друга. Он сам таков, какой видит свою женщину! Если она для него богиня, то и он — бог, если бесправная собственность, то и он — вещь с пустыми глазницами. Как оказывается всё просто! Почему он раньше этого не понимал? Как же Елена терпела его все эти годы? Неужели так сильно любит?
От возвышенных мыслей, как всегда, отвлекли: явились Оливин и Борис — оба умытые, в чистой одежде. Без бороды и грязи технолог оказался совсем молодым человеком. Худое тело, на носу сияют веснушки, лоб загорел, а щёки и подбородок белые. Странно выглядит этот островок слегка исцарапанной кожи.
Увидев Эсу, Борис залился румянцем, хотя взгляд отвести не смог. Его открытое восхищение словно добавило амазонке совершенства. Она спокойно улыбнулась, приглашая к столу. Оливин задумчиво пригладил мокрые ещё волосы, казалось, небожитель отыскал новую заботу для своей ревности. Пока компания ужинала, Май навестил машину. Зонд уже справился с работой, бортовые системы произвели анализ. Май и сам не знал, зачем ему тесты, поэтому оставил их спокойно лежать в памяти базы.
Стемнело, и, когда Май вернулся, в хижине топилась печь, посверкивая языками пламени, сквозь дыры в старой дверце. Селен грелся рядом, восторженно глядя на огонь. Борис расспрашивал о чём-то Оливина, хотя взгляд его всё норовил переместиться на Эсу.
— Отлично! — воскликнул небожитель, завидев демона. — Займитесь делом ребята. Вы оба инженеры, так что поймёте друг друга даже без переводчика.
Май охотно подсел к столу. Глаза местного человека горели жадным интересом ко всему происходящему. Борис ещё раз внимательно оглядел демона. Любопытство заворожило его до такой степени, что даже амазонка временно оказалась забыта. Олли и Эса вышли наружу под слегка задымлённые звёзды, а парень этого не заметил. Май видел, что Бориса сжигает желание расспросить о сути, уточнить детали, понять технологию существования демона и его машин. Хорошее воспитание удержало от расспросов, но с великим трудом. Май развернул на столе компьютер, и восторги на время целиком достались этому полезному устройству.
С каждой минутой человек запретной реальности нравился Маю всё больше. Чужие идеи он ловил на лету, его собственные оказались ничуть не хуже, а то и лучше, пользоваться продвинутым марговым компьютером он научился за считанные минуты и охотно взялся за работу, когда Май предложил ему не стесняться. Демон слабо разбирался в технологиях производства упаковочных материалов, точнее говоря, ничего о них не знал. База помогла бы вникнуть, но местный инженер делал это гораздо лучше.
Когда коллеги подняли склонённые головы, в хижине было тихо и пусто. Оливин, Эса и Селен ушли в машину, кошка, свернувшись клубочком, спала на печке. На углу плиты ждала заботливо оставленная кем-то из странников тёплая еда. Борис набросился на неё, продолжая одним глазом отслеживать работу компьютера. Май вышел под звёзды. Они сияли наверху, озаряя этот грешный мир, и казались отсюда чистыми и прекрасными. Люди смотрят на них сквозь космос, и они хороши, но случись оказаться рядом, в глаза полезут пятна и рваные протуберанцы корон. Наверное, и в человеческих отношениях так же. Недостатки заметны, под придирчивым взглядом блекнет красота и, лишь отстранясь, понимаешь, как великолепна всепобеждающая суть. Устроить бы так, чтобы на дорогого тебе человека всегда смотреть как с линии горизонта.