— Вот это дрифт, — Мне показалось, это был кто-то другой, но я не нашла рядом никого.
— Что ты сделал? — Я, почти метнулась к нему, когда подол моей юбки пошёл швами, — твой любимый платок.
Его растрогало это, он сказал, что никто так о нём не беспокоился. Его ремень до сих пор лежал в шкафу и мне не хотелось его ему отдавать, но он грел мне руку, а хотелось другого.
— Ты, чего здесь? — Работа в уютной среде не делала меня грымзой, в отличие от других и я тут же вспомнила утренний звонок.
— Кто звонил?
— Ты, знаешь, — Я, лишь кивнула, а потом пара новых женщин заставили меня задуматься о том, а так ли я красива.
— Игорь, а я красива? — Он завис, а потом улыбнулся. Его губы прошлись по моей шее, но сделал он это издалека.
— Нет, — Я, опешила.
— Зачем говорить женщине, что она не красива, если она женщина, — Эта фраза ему понравилась, но я уже перестала замечать на это внимание, а потом он выпустил песню. Именно песню. «Рай» Это была моя тема, и он это знал.
— Не будешь злиться? — Его индустрия кипела обучением, записями дисков и всего прочего, в то время как я просто пела.
— Нет, это учения причём спущенные Богом.
— Что? — Ему это понравилось, а быть может и нет. Оказывается, он увидел знак и это его испугало. Слышать такие вещи, это понимать — Он есть. Существование Отца и меня настигало и тоже знаками. Мир менялся, менялось и всё вокруг.
Когда я споткнулась, он стоял и вешался, но только от того, что я не понимала как петь его песню.
— Ну, я же сказала, она не пойдёт, — Я, чувствовала.
— Ты, моя будущая жена, как это? — Я, загордилась, но втихушку.
— Ты, другой. У тебя тебя мбр ласковый, а я ору.
— Вот, ты себя и выдала, — Мне стало плохо, мне всё время казалось, что он хочет играть. Во что он играл, я не понимала. Ласковый тембр — это ласковый тембр, а я была другой.
— Вы, не можете работать вместе, — Пётр был прав, но я всё равно расстраивалась. Желание жить было больше и хотелось примерения.
— Вот как супруги работают друг с другом? — Я надеялась, что нас не слышит никто, но я ошиблась, нас подслушивали.
— Стены слышат всё.
— Это стены, — Я, решил не вестись на его провокации.
— Вы, бы хоть скрывали себя, — Мои каблуки начали вырисовывать знаки препинания, в то время как я сама начала поворачиваться к Игорю, — Демон.
— Ты, сейчас что имеешь в виду? — Я росла и росла стремительно, моя позиция была понятна, в то время как его была проста.
— Ты, бы постыдился. Я, даже не понимаю о чём ты говоришь, — Оказывается, он доводил меня.
— Как ты красива, — Я, улыбалась, я и правда была великолепна. Мой офис сменился любимой индустрией и переход от одного к другому, не мешал мне мечтать о том, что когда-нибудь всё будет спокойна, — А, сейчас задумчива.
— Вот опять, флиртуешь с другим, — Я, выпрямилась. Я, никогда не флиртовала с другими.
— Слушай, — Я резко сбавила оборот, — Ты либо уважаешь чужие отношения, либо учишься вести себя, — Он не хотел ни того, ни другого. Он хотел меня избивать.
— Что ты имела ввиду, когда говорила, чтобы я учился уважать чужие отношения?
— Межличностные, — Мы шли домой.
— Что ты имеешь ввиду.
— Он мой продюсер и если он даёт мне советы, значит так надо.
— А, что он говорил?
— Что мы не умеем работать вместе, — Это его разозлило и он начал кричать.
— Это ты не умеешь работать со мной.
— Заметь, я и до этого не могла работать с тобой, — Я вспомнила все свои тесные коморки, — Ты мог только смотреть на меня и желать, — Я, захотела так, чтобы мой муж только смотрел на меня и желал. Это мне понравилось, — Слушай ка, а может нам.
— Не будет никак нас, забудь, — Я, так обиделась что пошла вперёд. Ещё одна добавленная мечта в фонд ремня, стал мне показателем. Игорь со мной не разговаривал и весь вечер проходил надутым.
— Иди спать к себе, — Это была последняя точка.
— Схватил свои монатки и убрался из моего дома, — Он напрягся, — Ты, думал это твоё место? Это моя рай.
— Ах рай, — Отец был прав, он хочет хлеба. Хлеб мой, был наработан мной и ему тут не было места. Если бы он был нормальным, он бы себя так не вёл, — Из-за тебя, я..я.
— Что ты? Истеришь? Да, из-за меня. Так вот, лучше буду истерить я, чтобы знать что мой мужчина меня успокоит, — Мы померились, но не так как хотелось бы мне. Смена работы только подливала масла в огня. Он хотел учить, у него не получалось. Мягкий переход от его конторы в другую, дался тоже не легко. Инфоструктура города была такой, что под одним началом могли работать многие и когда соединяли библиотеки, они начинали становиться такой-то группой, холдингом и прочее. Это было наше правительство и соответственно, работая в одной структуре, мы ходили отчитываться в одну гос службу, где всё было известно.
— Как налоги будешь платить? — Он улыбался, я же не понимала, что он от меня хочет. Я, хотела работать на себя, что я и делала. Мои пенни — это были мои пенни.
— Она всегда хорошо платит, — Меня встретили и проходя мимо кабинетов, я вспоминала тот волшебный период в офисе возле стен, которые мне так понравились. Идея выкинуть это из памяти, не привела ни к чему хорошему.
— Это ты виновата, ты постоянно лезешь не в своё дело, — Я, молчала и молчала до тех пор, пока он не начал собирать свои пластинки.
— Вали, — Просто сказала я.
— Я, совершил ошибку, — Он сел, а потом успокоился. Попытка взять себя в руки, увенчалась успехом только у него. Я, кипела. Что вообще произошло? Мандраж его поступков выскальзывал с его губ, — Я, ошибся.
— В чём? — Я хотела разговоров, но только чтобы понять, на что я опять наступила. Мне требовалось объеснение. Объеснений не было, — Ты виновата, ты меня спровоцировала.
— Покушать? Тоесть, когда ты голоден мне нельзя тебе предложить покушать, а или тебе вообще нельзя ничего предложить?
— Вот, опять.
— Игорь, замолчи. Сделай так, чтобы ты замолчал на всегда, — Я несла страшные вещи, но он меня понимал, — Ты меня губишь, причём так, что я даже не понимаю как, — Я остановилась, а потом продолжила, — Я даже додумывать не хочу эти точки. У тебя кризис, причём не подходящий мне.
— Ты не хочешь. мне помочь.
— Подождать.
— Нет. да подождать.
— Так почему, ты делаешь так, что все наши шаги оказываются закольцовкой? Ты, либо хочешь со мной жить, либо нет. Чувство комфорта внутри должно быть, когда ты имеешь виды на кого-то.
— Его нет.
— Значит ты не понял себя.
— У меня есть любовь, — Мы не хотели расти.
— Ладно, давай попробуем ещё раз, — Я вела себя на эфашот. Слово мне не нравилось и попахивало мирском. Казнь самой себя мне не прельщала. Он согласился и от этого стало ещё страшнее. Ступать осторожными шажками по тем мероприятиям, которые он мог мне устроить я не хотела, но тактично выжидала, что он мне может сказать. Он ходил очень осторожно.
— Да я скован, — Он с кем-то разговаривал и мне это не понравилось. Мне нужно было ему отдать документы, — Там кто-то есть? — Я, не хотела заходить и сделала вид, что я ворона, — У тебя получилось, — Моя расстерянность была больной и я просто вручила ему документы.
— Подпишешь потом.
— А,отнести?
— Отнесу, — Когда? Увидела я в его глазах, о заострять внимание на этом не стала, — Мне ещё надо кое-куда зайти.
— К Петру? — Что о пристал к нему.
— Даа, к нему жена зашла, — Я его огорошила, и мой муж, якобы муж сдал позиции, но только до вечера.
Ходя по стройке, я понимала, медио групп — это медийный коресподент. Я, точно не знала как правильно пишется это слово, так как мир постоянно менял в нём отголоски, но чувствовала, что вот-вот.
— Мрсье, — Кто-то сказал мне и я вытаращилась на стену. Вот это да.
— Что, ты тут делаешь? — Это был Игорь.
— Кабинет свой ищу, будущий.
— Здесь? Вот в этом здание?
— Пётр скупил одноэтажку, — Так назывались главные здания.