Я-то помнил, как все произошло в июле 1914-го, газеты все подробно расписали (откуда только узнали?). Когда в Сараево сербы грохнули ненашего эрцгерцога Франца Фердинанда, сперва в Петербурге думали, что все само собой рассосется. Потом всполошились. Военные знай гнули свою линию: даешь всеобщую мобилизацию. Правительство ни в какую — только положение о подготовительном к войне периоде и частичная мобилизация. И что же делает военный министр Сухомлинов? В обход Совета министров уговаривает Николая начать все ж таки всеобщую. А почему? Оказалось, что нет у России такого плана, как частичная мобилизация. Короче, настоял, царь подался. А через короткое время отменил свое же решение. Сообразил, что все плохо для него и для России закончится? Как бы не так. Его Вильгельм убедил через обмен телеграммами. Но не надолго. Главный русский дипломат Сазонов влез с уговорами: войны не избежать. Телеграмма о мобилизации пошла в округа, Берлин в ответ объявил России войну. Бац, и уже весь мир в огне, ибо великие державы на тот момент опутали себя таким количеством договоров о взаимоподдержке, что сам черт разберет, как из этого выпутаться.
И кто виноват? Сухомлинов с Сазоновым? Как бы не так! Коль ты самодержец, то все шишки тебе, и никак иначе. Уговорили его, понимаешь… И что из этого вышло? Ведь еще в первую русскую революцию должен был понять, что система свое изжила, даже от дел отдалился, переложил груз забот на Совет министров. Что ж тебе в июле-то 14-го не сиделось на попе ровно? Что ж ты заскакал, как кузнечик, туда-сюда? А теперь что будет? Сгорел сарай, гори и хата? Еще как сгорит…
— Пропала Россия! — с мрачным видом сообщил я Ольге, откладывая местные газеты, с неподдельным энтузиазмом перепечатывающие телеграфные сообщения. Будто чилийцам не все равно, кто там в далекой Европе кого решил прирезать, поставить к стенке или выгнать из страны. — Вы закончили со сборами? Все вещи на яхте?
— Все готово, — всхлипнула жена. — Вернемся, а?
— Оль, сто раз уже объяснял: мне выкрутили руки. Или мы отправляемся в поход на Таити, или яхта остается в порту. Военные моряки шутить не умеют. Да что в конце концов плохого нас ждет? Посмотрим острова, вдохновившие Гогена. Сама же мечтала.
Супруге категорически не нравился мой план весеннего отпуска на островах французской Полинезии. Будто у меня был выбор. С яхтой я расстаться готов не был, а Оля не хотела расставаться со мной. Заколдованный круг.
В прошлом году федеральные власти провели перепись всех плавсредств, имеющих потенциал для использования ВМФ САШ, и присвоила им идентификационные номера. Моя «Olga» исключением не стала. Детище Льюиса Никсона, построенная на основе проекта миноносок «Orienta», превращенная усилиями верфи Харлана и Холлингсворта в роскошную яхту, имеющая движитель в 1000 лошадиных сил и выдающая на максимуме 23 узла, с самой мощной радиостанцией на борту, с увеличенным до полутора тысяч морских миль запасом хода — немудрено, что на нее положили глаз парни из «Нейви».
— Отличный посыльный корабль из нее выйдет. Или патрульный катер, — «обрадовали» меня флотские. — Но не спешите огорчаться. Если вы следующей весной захотите совершить круиз в Полинезию, мы вам препятствий чинить не будем. Усилим ваш экипаж нашими людьми — и скатертью дорога.
Выглядело это усиление как конвой или вроде того — мол, ты плавай, мистер Найнс, но под нашим присмотром. Что-то они крутили, но что? Я не смог разобраться. Принял на борт шесть человек с запечатанным грузом, и поплыл с семейством ловить кайф от последних мирных деньков. Полный подозрений, если честно. А как не напрячься, если перед отплытием флотские провели небольшую модернизацию яхты — смонтировали площадки для установки двух тяжелых и двух легких пулеметов? И ящики их армейские со сведенными маркировками… Что в них?
В Америке такое в заводе — отбирать в случае войны яхты у толстосумов. Когда «штатовцы» закусились с испанцами из-за Кубы, у Джи Пи Моргана забрали его «Корсар» и спасибо не сказали. И не у него одного. Выбросили красное дерево, бронзу и зеркала, поставили пушки и пулеметы — и в поход. Рассказывали, что миллиардер сперва вопил как резаный, но, когда «Корсар» потопил испанский корабль, необычайно возгордился.
Меня тоже ждут такие качели? САШ семимильными шагами приближается к войне, пропаганда, рисующая зверства «бошей», работает во всю. Сколько времени у нас осталось — месяц, полгода? Эх, знал бы, учил бы в школе историю получше, но с Первой мировой войной у меня явный пробел в знаниях. Спасибо нашим учителям или школьной программе — кака така война, забыли! Впрочем, какая разница? Твердо для себя решил не участвовать в этом безумии. Лично мне немцы ничего плохого не сделали, и я не считал их исчадьем ада, как рисовали газеты. Хотя гибель «Лузитании» от немецкой торпеды всколыхнула тщательно спрятанные на задворках памяти воспоминания о «Титанике», но использование трагедии как средства пропаганды выводило из себя. Почему все забыли, что тотальная морская война кайзера — это ответка за блокаду Германии, которую гордые бритты решили поставить на колени через голод, через страдания мирного населения?