– Я звонила твоему папе. Он передавал привет и пожелания скорейшего выздоровления.
– Спасибо, – ответил Саша. – Х-хорошо.
Он говорил ровно, даже осторожно, будто с незнакомцем, и Эле стало очень жаль и его, и Софью.
Михаил Леонович приклеил к изножью кровати Саши слетевший на пол лист бумаги с его именем и датой поступления и поманил ее к выходу из палаты.
– Я полностью понимаю ваши опасения, – сказал он, едва прикрыв за собой дверь. – И чувство вины. Как-то раз у меня был пациент, который начинал плакать всякий раз, когда к нему приходила родственная душа. Он был уже пожилым человеком и не ждал, что его поиск завершится. Когда это случилось в третий раз, его посетитель был так напуган, что ему даже потребовалось успокоительное. И встреча с нашим психологом.
– Это ужасно, – прошептала Эля.
– Я хочу убедиться, что вы понимаете все правильно. Ваше появление вместе с нашим лечением способствовало восстановлению нарушенных связей между отделами мозга. Благодаря этому Саша начал лучше разговаривать и его движения стали более уверенными. Всего неделю назад он сжимал мне руку, только услышав просьбу, а сейчас самостоятельно делает это с вами. В каком-то смысле его сознанию помогает врожденный инстинкт удержать хрупкую связь между родственными душами. Для него очень важны спокойная обстановка и возможность отдыхать и спать как можно больше. Это естественно, и мы стараемся ему не мешать. Его мозгу нужно время, но его душа все сильнее стремится к вашей, и в итоге с высокой вероятностью между ними начнется конфликт. Собственно, сегодня вы его и видели.
– Если я правильно вас поняла, – подумав, медленно произнесла она, – у него повысилось давление, потому что он не был готов к тому, что почувствует, услышав мою музыку?
– Скорее осознав, какой подарок вы подготовили, – улыбнулся Михаил Леонович. – Это было трогательно и необычно. Саша хоть и компьютерный гений, но музыкального слуха лишен, и ваш талант его поразил. Добавим к этому естественную радость от вашего присутствия. Он очень чувствительный, но старается это скрыть. Я также допускаю, что он старался побороть усталость, чтобы вы могли задержаться подольше. Сложим все вместе и получим то, что получили. Понимаете? Душой Саша хочет укрепления связи, но в то же время его тело получает от мозга противоположные сигналы. Простите, я слишком устал за эти два дня, чтобы углубляться в термины.
– Кажется, понимаю.
– Теперь услышьте главное: вы не виноваты ни в том, что сейчас случилось, ни в том, что находитесь в более устойчивом психическом состоянии, чем он. Так сложились обстоятельства, с которыми, к сожалению, мы все вынуждены как-то уживаться.
Михаил Леонович казался абсолютно искренним, и Эля почувствовала, как овладевшее телом напряжение начало понемногу спадать.
– Спасибо. Я тоже плакала, – призналась она. – В воскресенье, когда рассказывала о нем друзьям.
– Такое тоже не редкость.
– И еще раньше, – добавила Эля, не в силах больше держать это в себе, – я боялась, что, пока меня нет, может случиться что-то плохое и он опять впадет в кому.
– Естественный страх, – сказал Михаил Леонович. – Неофициально носит название «страха после больницы». Но, уверяю вас, прогнозы Саши очень благоприятные. Он идет на поправку, однако с завтрашнего дня нам придется ограничить время посещения. В законе есть соответствующее исключение для родственных душ пациентов с высокой степенью волнения. Попозже время встреч можно будет увеличить. Саша и сам будет чувствовать себя увереннее, когда наберется сил.
– Насколько нужно ограничить встречи сейчас?
– Из получаса оставим пять минут, максимум десять. Вполне достаточно, чтобы избежать симптомов сепарации. Правило едино для всех.
Эля кивнула, признавая его правоту. Как бы ей ни хотелось проводить больше времени с Сашей, когда тот бодрствовал, после сегодняшнего ей нечего было возразить.
– Саша знает об этом правиле?
– Еще нет, и будет зол и на себя, и на меня. Я поговорю с ним, – заверил он, заметив на ее лице смятение. – Он гордый, как и все в этой семье. И всегда требовал от себя многого. Не исключено, что эта часть его характера не изменилась.
– Пожалуйста, повторите ему то, что сейчас сказали мне. Про обстоятельства и внутренний конфликт. – Она покосилась на дверь палаты, за которой разговаривали Софья и Саша. Желание успокоить и обнять его снова напомнило о себе, и Эле пришлось сжать в пальцах манжеты халата. – Мне очень не хочется, чтобы он злился.