— Я, Харелт Хаттан, — отозвался Харелт, — именем своим признаю тебя своим вассалом. Пока жив я, обязуюсь быть щитом твоим перед несчастьями и мечом твоим, карающим врагов твоих. А если призовёт меня Единый раньше, чем я исполню клятву до конца — да продолжат её мой род. Ну что? — усмехнулся Харелт. — Теперь мы уйдём отсюда только вместе.
Внезапно из-за спины Харелта вылетел камень — один из обломков, во множестве разлетевшихся, когда пламя ломало основание прута-светильника… Низенький сунул руку под балахон, и девочка решила, что он полез за оружием. Вот только опыта и сноровки в метании у Криси было мало, потому вместо руки камень со всей силы угодил в низ живота. Низенький сектант с криком упал и заскулил от боли, капюшон сбился.
— Ба! Кого я вижу! — удивился Харелт. — Да это же сам отец Кайлик. Или, с учётом ваших занятий, правильнее говорить учитель Кайлик? Не удивительно, что сироты у вас так часто умирают. Кстати, готов поспорить — они все здоровее нас с вами. И, раз уж мы тут так мило беседуем, не просветите насчёт одного вопроса? Жену и ребёнка вы убили, получая, я так понимаю, своё нынешнее звание. Но вот та девушка, которая стала вашей невестой. Её то зачем?
— Вы оба сдохнете здесь. Тьма поглотит вас, прожуёт так, что и следа не останется, — теперь в сторону Харелта и Криси смотрели уже два ненавидящих взгляда. — Давно у нас не было такой замечательной жертвы, как сам Хаттан.
— Попробуйте, — в голосе Харелта ответом загудело яростно пламя. — Но пока в наших душах горит свет Единого, пока верны мы долгу, чести и слову, которое дали друг другу — мрак отступит…
Договорить, к сожалению, не получилось. Хотя Харелт даже заготовил целую речь — чем дольше они спорят, тем ближе помощь. Но и барон, и Тёмный учитель ответили лишь несколькими ругательствами и поспешили отступить в коридор. Видимо, боялись, что раз переговоры провалились — парень легко нарушит своё слово и постарается напасть, пока может. Харелт и Криси остались напряжённо вслушиваться в темноту. Несколько минут ничего не происходило, но вот раздался лязг железа, и из-за поворота показались бесформенные фигуры с мечами.
Харелт надеялся хотя бы несколько минут удержать врага на повороте — и сразу совершил ошибку, подумав, что и у остальных под балахонами голое тело. У первого же из нападающих оказалось что-то вроде стёганой куртки, потому пришлось резко отступать назад, разрывая дистанцию. В комнату ввалились сразу трое, на несколько бесконечно долгих секунд всё закрутилось в смертельном танце. Спасло то, что сектанты не снимали капюшонов, боясь быть узнанными. Да и профессиональных воинов или наёмников, обученных драться в команде, а не толпой, среди них не было. Но и в руках Харелт держал не боевой посох и не меч, а стальной прут. Поэтому, когда первая волна схлынула, у входа лежало лишь одно тело — удачно под самый конец удалось попасть концом прута в висок, да ещё за одного-двоих Харелт был уверен, что сломал или повредил им кости. Но и сам получил пару неприятных, хотя и поверхностных порезов, к тому же вынужден был отступить к пентаграмме.
На пару минут всё замерло, пока под прикрытием охранявшей вход четвёрки сектанты собирали силы, потом началось снова. Только положение Харелта стало намного хуже, защищая Кайристину, он лишился свободы манёвра. А в проклятой комнате не было ни одного угла, где можно было спрятать девочку так, чтобы их не обошли сбоку. Удар, блок, атака снизу, сделать вид, что поддался, а самому успеть переставить оружие влево… Когда сектанты в очередной раз дали им передышку. Харелт понял, что долго так не продержится. Уже несколько раз его спасали камни, которые девочка в самый опасный момент кидала в лицо врагам — но в руках у неё оставалось всего два или три обломка. К тому же начинала сказываться потеря крови из многочисленных неглубоких ран и порезов. Да и боевая эйфория понемногу сходила на нет — как только Харелт не сможет гасить боль усилием воли, реакция замедлится, а первый же пропущенный удар станет концом. Где же обещанная помощь?!
Не успел он додумать, как издалека послышался звон оружия, призывы именем Церкви сдаться и неразборчивый крик главы секты. Впрочем, и без слов было понятно, что Тёмный учитель требует захватить сына лорда Хаттан, чтобы попытаться выторговать себе бегство. Харелт не стал дожидаться, пока на них нападут с отчаянием обречённых или попросту расстреляют напоследок из арбалетов, чтобы «не нам, так никому». Крикнув девочке: «Не двигайся», — он кинулся вперёд, в толпу у входа в комнату. Быстрее, пусть они создадут кучу-малу, пусть пытаются добраться до него — лишь бы не было времени обдумать приказ своего хозяина, понять, что вот-вот сюда доберутся инквизиторы. Удар, парирование, удар, руку и бок словно обожгло кипятком, но это не важно, глаза застилает кровавая пелена бешенства, поэтому главное отбить вражеский клинок и нанести ещё один удар…