— Наверняка ни Тёмные, ни Чистые братья друг про друга ничего не знают. Контрабанда, которую обнаружил Харелт, должна была, по мнению «братьев», уйти единоверцам в других странах. Вот только я уверен, что настоящий заказчик — орки. Деньги же от сделки пошли бы на финансирование обеих сект здесь. Судя по всему, этот Хозяин надеется, что как только он получит власть, то сумеет договориться с орками. Может, отдаст им в обмен за помощь южные провинции. И не понимает, что с орками соглашения заключать бессмысленно — они вообще видят в нас не себе подобных, а разновидность говорящих животных.
— Кайр, не стоит пересказывать мне перевод дана Ивара. Я внимательно ознакомился с присланной вами копией.
В голосе мессир Кентигерна прозвучало раздражение, но Хранящий покой на это лишь понимающе кивнул: новость он принёс, способную выбить из колеи любого. Тем временем инквизитор продолжил:
— Я молил Единого: пусть наш противник здесь окажется обычным фанатиком Тёмных демонов… Но столкнуться с умным человеком, готовым ради власти откинуть все земные и Божьи законы — это худшее из всего возможного. А таланта и возможностей у него, судя по масштабам, достаточно.
— Виконт Раттрей, — вступил в разговор патриарх. — Новость, конечно, важная. Нам придётся менять в наших планах многое. Но ведь вы были готовы вытащить двух стариков из постели не только ради этого?
— Мы должны разгромить Чистых братьев. Немедленно.
Патриарх и Великий инквизитор посмотрели с удивлением, переглянулись. Но вопрос прозвучал от кироса Брадана.
— Их хозяин уйдёт в тень, и мы снова его потеряем. Не лучше ли попробовать сначала протянуть ниточку до него?
— У нас нет времени, — покачал головой Кайр. — Некоторые детали в расследовании Харелта намекают, что мы уже не можем доверять городской страже, подчинённой магистратам. Ещё только в столице и паре соседних городов. Но зараза ползёт дальше, и не только в стражу. Пока секта не распустила свои щупальца слишком далеко, её надо выжечь огнём. Объявить вне закона. Лишить нашего врага кулаков важнее, чем пытаться добраться до головы.
— Хорошо. Что вам нужно от нас?
— Пропагандистский фон. Я приехал сейчас, потому что как только я начну копать под Чистых братьев, меня возьмут под плотное наблюдение. Предательство члена канцлерского совета показывает — крыса-информатор может оказаться в любом месте. На сбор доказательств против руководства секты мне нужно ещё две-три недели. Хорошо бы за это время вы публично осудили и наказали несколько греховных священников. Из тех, кто пользуется своим положением в ущерб Церкви… Вы лучше меня в этом разбираетесь. Мол, нельзя служить Единому и деньгам одновременно. Тогда, как только станет известно, что руководство Чистых братьев занимается вымогательством, контрабандой и наркотиками — я разверну истерию гнева против секты. Говорят о чистоте заветов — а сами грабят доверчивых простаков. После чего последует петиция от приходов к Сберегающим, и к расследованию подключитесь уже вы, мессир. Это я тоже беру на себя.
— Да будет так, — кивнул патриарх. — Послезавтра воскресная проповедь. Вот там я и стану обличать тех, кто забыл, что негоже смешивать заботу о душе, и заботу о мошне.
Столица по праву считалась главным деловым и светским перекрёстком Империи. Слова патриарха разлетелись по стране очень быстро, особенно когда его поддержал митрополит Эллер, во всех остальных случаях — главный противник многих решений кироса Брадана. А через месяц всех встряхнуло новое известие. Тайная канцелярия арестовала руководство Чистых братьев по обвинению в контрабанде и торговле наркотиками. И не каким-нибудь опием: сразу в двух домах, принадлежавших Чистейшим помыслами, нашли тайники с «белой пылью» и «слезами лотоса».
Страна, уже подогретая речами патриарха, взорвалась почти сразу. В столице Братья были сильны, какое-то время им удавалось сглаживать недовольство… Вот только следы замести не получалось. Тайная канцелярия не зря выжидала столько времени, тщательно выискивая каждый, даже самый мелкий грешок. Против неведомого Хозяина сработала его же задумка: чтобы держать исполнителей на коротком поводке, в руководство секты он подбирал людей, моралью не отягощённых. Теперь их всех брали с поличным или при попытке уничтожить улики. Первые несколько дней общественное мнение ещё колебалось. Но во время очередного обыска «был обнаружен» самый настоящий гарем по шахрисабзскому образцу… где всем наложницам не было и двенадцати лет — и плотину «всенародного гнева» прорвало. В своё время привыкшие к сытой и спокойной жизни обитатели столицы легко сломались перед волей «несущих свет истиной веры», теперь же кинулись мстить со всей пылкостью почуявшего безнаказанность труса. Поэтому никого не удивило, что вскоре Великому магистру ордена Сберегающих легла на стол петиция от магистрата Турнейга. А мессир Кетингерн с благословения патриарха объявил о полном запрете Чистых братьев до окончательного прояснения: посланы ли основателям мысли от Бога, или это тёмные демоны нашли способ смутить верующих, заманивая нестойкие души перевранным учением Единого.