– Ничего не выйдет, у меня заканчивается виза.
– Завтра, – настаиваю я, – операция будет завтра. Нет, – спохватываюсь, оттого что говорю ложь. – Через день, самое долгое – через два. Уж точно на этой неделе. Слышала, что сказал врач? Не тянуть.
Она пытается сопротивляться, складывая пышные букеты из сомнений и тревог. Но я способен уговорить кого угодно. Куда ей тягаться с моим напором? Меня же не остановить, если я чего задумал. Ты еще не знаешь, Снежинка, как сильно попала!
– Я чертовски богат. И мы решим все вопросы с твоими документами, операцией… – бесконечно повторяю я уверенным голосом, хотя не совсем уверен, как буду выполнять обещания.
Недоверчивое сопение под боком сменяется сопением с надеждой, надежда тонет в растерянности и вновь возрождается восторгом.
Я тоже испытываю непонятный восторг, будто только что выиграл в лотерею.
– И вообще, ради тебя, вот увидишь! Уже к лету я выучу русский язык.
Вновь сомневается:
– К лету? Очень сложная грамматика... И произношение…
– Какая, Асенька, к черту, грамматика?! Кому она нужна? Языки лучше всего изучать методом погружения, впитывая сразу всеми органами чувств. – Мне было шестнадцать, когда учительница испанского, на восемь лет старше, открыла мне преимущества подобного метода. Скольким тонкостям языка обучила! Вместе с другими тонкостями. Я свободно говорю, в том числе, по-испански… – Даже не представляешь, какой я способный, Асенька!
Уже выучил очень важное слово.
Мне нравится, как оно звучит и что означает.
«Снежинка».
Моя.
4
***
Я оставил Асю в уютном кафе недалеко от магазина, где вроде бы пока работал. У меня не было денег на вторую ночь в гостинице. У меня вообще больше не было денег, и в съемной квартире лежали еще две заблокированных карты. Тогда как операция и пребывание в хорошей клинике обойдутся недешево.
Хорошая медицина, как высокая мода – привилегия богачей. Это они, не задумываясь, могут позволить себе фирменные шмотки, дорогие машины, редкие лекарства и срочные медицинские вмешательства, способные продлить жизнь. Для представителей обычного большинства – не имеет значения, сколь прекрасный ты человек, стой в очереди за здоровьем. Умелый врач не возьмет скальпель в руки, если его труды не будут оплачены.
Скажу неправду, что никому до этого нет дела. Есть фонды, группы поддержки, тысячи людей, готовых отдать часть своего незначительного дохода в помощь другим. Матери Терезы и Святые Мартины живут рядом с нами во все времена и ходят в неприметных одеждах. Но у меня не было времени взывать к их милосердным душам. У Аси не было времени.
Вернее, я не хотел рисковать.
И так, куда отправляются лечиться больные с большими деньгами? В Штаты, Германию, еще лучше – в Швейцарию. Я вызвонил Марию и, не называя причин, спросил, куда ездили мои родители.
После этого состоялся разговор с главным врачом и с хирургом названной ею клиники. Оба завели песни про очереди и необходимое обследование. Но я могу быть убедительным. Фамилия деда Основателя помогала открывать самые тяжелые двери. А деньги – много денег – способны создать свободные места в любых очередях. И вот уже обследования проведут там же, в клинике. Накануне операции. Прозвучала сумма, которую мне еще предстоит собрать...
– Нет, перевода не будет. Я расплачусь наличными, – уверенно бросил я в беременную сомнениями тишину. – Вы разве не доверяете моим словам?
Внука самого Основателя…
Следующий разговор был с Джейсоном.
Прошу его занять нужную мне сумму и слышу в ответ: «Держи себя в руках».
– Мне деньги нужны, а не идиотские советы!
– Извини, но я не смогу помочь.
– Врешь! Все ты можешь. Не хочешь, урод.
– У тебя проблемы, Марк.
– Конечно, у меня проблемы! И станут еще больше, если ты не займешь.
– Поговори с дедом.
– Да пошел ты.
– Поговори с Яном..
Ян.
Дед Основатель.
Живая легенда нашего семейства.
По мне, был бы он лучше легендой мертвой и бережно хранимой. Я прислушивался бы к его мудрым советам во сне. Вместо того чтобы на себе испытывать его заботу.
Ян – единственный сын прадеда Первопроходца, кто голозадым эмигрантом приехал из Чехии в Роттердам и до конца своих дней проработал грузчиком в порту. О том, как из сына нищего эмигранта вышел владелец одной из крупнейших в мире компаний по грузовым перевозкам, сложили семейную сагу, так часто звучавшую за обеденным столом, что я приложил немало усилий, чтобы забыть ее еще в детстве.