Например, примеряя коротенькие кофточки или маечки – почти все с глубоким вырезом или запахом под грудь, так что едва прикрывали эту самую грудь, – девушка высовывалась из кабинки, вроде бы на секунду, чтобы заглянуть в большое зеркало, и шторку ради для приличия держала, но та не прятала ее от чужих глаз, а наоборот, служила выгодным фоном. Так вот застывала она на свои бесконечные «секунды», забывая, что на ней кружевные стринги, достойные «Виктория Сикрет», или этого самого бренда.
Может я прав, и эта девушка – модель для нижнего белья? Не-е-ет, успешные модели не вертятся в магазинах дешевых тряпок, стараясь соблазнить продавца. Пусть даже такого неотразимого парня, как я.
Отвлекся… стринги на ней были вчера кружевные. Прозрачные, почти до того самого места, куда стремился мой взгляд. А больше – ничего, только голое, литое, ровное, словно отточенное и отшлифованное, натертое до матового блеска тело.
После второго появления незнакомки – опять восемь вещей, примерочная номер восемь, – я включился в игру. Предварительно установив в ней свои правила.
«Никаких личных контактов».
«Никакого обмена именами и телефонами».
«Только! Смотреть!»
Насмотрелся так, что вечером не мог заснуть, ворочался, будто лежал не в кровати, а в муравейнике. И укусы невидимых насекомых были с огнем от распаленного вожделения, с кислотой раздражения на реакции своего тела.
Потом вдруг вспомнилось, как в глубоком детстве, не знаю в каком городе, в каком музее, даже в каком нежном возрасте, я зашел вслед за Марией в комнату и увидел в центре длинный стол. На нем под стеклянным куполом раскрывался удивительный мир, созданный из неизвестного мне тогда материала: гладкого, блестящего, цвета топленого молока. Резная композиция олицетворяла торжественный выезд какого-то китайского бога или короля. С множеством декораций и действующих лиц.
Было это из-за игры бликов и теней, оттого что в комнате свет ламп перемешивался с льющимися из окон солнечными лучами? Плавные линии искусно обработанного материала произвели на меня неизгладимое впечатление? Матовый блеск гладких поверхностей? Не знаю. Только я завис рядом с этим экспонатом, кружил вокруг него, разглядывая детали, и мечтал – до боли в сжатых кулаках, – мечтал потрогать все, что жадно исследовали мои глаза. Крутые бока коней и тонкие стволы деревьев с широкими кронами, детали повозки и крылья драконов, сидевших по краям, и, конечно же, фигурки людей, которых было множество – тех, что относились к королевскому выезду, и тех, что стояли, разинув рты и наблюдая за торжественным шествием. На самом деле рты у кукол были закрытыми. Я почти не видел их лиц. Рот разевал я. Руки сами собой тянулись к статуэткам. Больше всего мне хотелось погладить волну, что извивалась под ногами людей и копытами коней, вспениваясь по углам композиции. Воздух она изображала или воду по замыслу древних мастеров, не знаю. Чем бы она ни была – мне хотелось ее потрогать и почувствовать теплую, гладкую поверхность. Но всю эту соблазнительную красоту скрывал от моих любопытных рук стеклянный колпак.
Как известно, неудовлетворенные желания вредны – они остаются в памяти воспаляющимися время от времени царапинами. Изделия из слоновой кости превратились для меня в наваждение. Не настолько, чтобы собирать в коллекции, но они всегда привлекали мое внимание, вызывая желание прикоснуться. Ощутить тепло кости и безупречную гладкость обработанной поверхности.
Вот.
Вот в чем все дело!
Вот чем зацепила меня модель дешевых тряпок из магазина – ее тело, каждый изгиб и ровная линия, кожа цвета топленого молока напомнили недоступную волну. Статуэтка из слоновой кости, а не девушка. Так и хочется провести по ней ладонью.
Найдя мир с самим собой, я заснул, чтобы проснуться к новому дню испытаний. Что-то подсказывало мне, что покупательница обязательно вернется.
2
***
Я оказался прав. И в том, что придет – два раза, как в предыдущий день. И в том, что меня ждут испытания.
Уже утром я глядел на кабинку номер восемь почти неотрывно, стараясь не пропустить все случайные неслучайности. Глядел, как преданный пес на руку хозяина – в надежде на угощение. И повторял сам себе речитативом правила игры.