Через минуту понимаю, что и я, и моя одежда такие же мокрые. Смотрю в окно. На улице ещё крапает дождь.
Похоже, когда я шла домой, был настоящий ливень. Но разве я могла в тот момент обращать внимание на такие мелочи, как погода?
Подхожу к зеркалу. Что за хлюпанье? Ах, да! Я же не разулась. Смотрю на свои сапоги. Они грязные почти по всей поверхности. Разумеется, следы моих грязных сапог на полу не свидетельствуют об особой опрятности тех, кто здесь живёт, но сейчас у меня нет ни сил, ни желания что-либо менять.
Из отражения в зеркале на меня смотрит уставшая потрёпанная девочка.
Волосы мокрые, в косе застряла земля. Глаза красные и опухшие от слёз. Губы потресканы. С кончика носа капает разбавленная дождём грязь. Одежда мокрая, грязная и местами порванная. Из ранки на правом предплечье сочится алая тёплая кровь.
Не самый лучший вид для юной леди.
Боль прощания уже ушла, на смену ей появилась жуткая усталость.
Я прислушиваюсь к звукам за дверью. Все уже уехали в город. И хорошо. Меньше всего мне сейчас нужна компания.
Я захожу в ванную, раздеваюсь, бросаю вещи в стирку и начинаю отмывать своё тело от грязи.
Примерно через час я вылезаю из ванны и, будто под гипнозом, вытираю свои сапоги и следы от них.
Так, соберись. Скоро приедут родители с тётей, а я не должна показать перед ними слабость. Ради Лорны.
Чтобы окончательно проснуться, я десять минут стою в душе под ледяными струями воды.
Я слышу, что они пришли. Перекрываю воду, выхожу из душа, насухо вытираюсь полотенцем, расчёсываю волосы, надеваю лосины, белую майку и мягкий тёплый вязаный кремовый свитер, достающий почти до бедра.
Спускаюсь вниз.
Как только меня увидели, повисло молчание.
- Я хотела бы извиниться, - говорю я без единой эмоции на лице. – Я не должна была так неуважительно себя вести.
- Ничего страшного, - на мамином лице мгновенно засияла улыбка. – В конце концов, все мы знаем, что такое переходный возраст.
- Конечно, - подтвердила тётя. – А где же Лорна, или она посчитала, что мы не достойны лицезреть её величество?
Моё сердцебиение участилось, но я стараюсь это скрыть.
- Тётя, - я немного подождала и сообщила то, что должна была. – Лорна осталась в лесу.
Глава 9. Осознание
Сначала мне не поверили. Потом начали выпытывать у меня, где Лорна.
И что я могла ответить? Конечно, правду. Я и говорила, что она в Зачарованной Долине.
Но мне не верили.
Меня оставили дома, и все пошли искать Лорну, даже тётя. Но я знала, что это бесполезно.
Вернувшись из леса ни с чем, отец вызвал службу спасения.
Власти почти две недели обыскивали лес. Но так ничего и не нашли.
За день перед отъездом ко мне подошла Альберта:
- Эрна, - начала она, и её голос дрогнул. – Скажи честно: где она?
- Я говорила вам правду, тётя. Лорна осталась в Зачарованной Долине, в месте, где она счастлива.
По лицу женщины потоком потекли слёзы, и она больше не могла сдерживать судорожные всхлипы.
- Это всё я виновата, - причитала Альберта. – Она была счастлива здесь. Пока я не приехала.
- Что вы, тётя? Она вас очень любила. Даже слишком… И ваше неодобрение сломало её.
Мне было больно произносить эти слова, ведь моя вина была намного больше, чем её. Гораздо больше…
- Мы с ней так похожи… - тётя ушла в комнату и больше со мной не говорила.
Лорну объявили пропавшей без вести.
Отец смирился с этим, хотя и довольно нескоро. А мать поверила мне и надеялась, что её дочь обрела настоящее счастье.
Эпилог
Закончив рассказ, я посмотрела на собеседницу. Девочка выглядела растерянной и виноватой.
- Лорну так и не нашли? – спросила она.
- Нет, - отвечала я с лёгкой печальной улыбкой. – Моя сестра тоже не хотела взрослеть. Однако это всё равно бы произошло. Просто не стоит торопить события. Это поняла и наша тётя. Но, согласись, понимание должно приходить не такой ценой.
Девочка судорожно кивнула и встала со скамейки.
- Я пойду к маме.
Я улыбнулась, глядя, как девочка подходит к довольно обеспокоенной женщине, обнимает её и плачет чистыми, добрыми слезами.
На лице женщины больше не было беспокойства, только утешение.
Мать с дочкой куда-то уходят из парка, скорее всего, домой.
И, кстати, мне тоже пора домой.